Пролог к Никее

Отвечая на команду существа, которое давило на истончившуюся пелену материума, ярясь, что все еще не может проявиться, оставшиеся человеческие узлы в шторме вдруг перенаправили все свои силы. Сконцентрированная энергия вырвалась из шторма и ударила прямо в Арканасию. Ее аура взорвалась ослепительным блеском. Она росла, превращаясь в колосса из чудовищного, ослепительного света. Камни вокруг женщины вспыхнули огнем.

Арканасия остановилась. Повернулась.

Малкадор увидел грядущую атаку. Он отступил из бури, поспешив на защиту своего тела. Но она вцепилась в него, и регент замедлился, слишком замедлился. Коллатинус тоже увидел опасность, и кустодии направили болтерный огонь на Арканасию. Снаряды взрывались на границе ее ауры. Буря еще больше уменьшилась, ее оставшаяся ярость обратила женщину в сгусток огромной энергии.

Арканасия посмотрела на Малкадора. Ее лицо исказилось от боли, силы и безумия. Она протянула руки к старику, и он понял, что ему не выдержать того, что произойдет.

Момент растянулся, а Арканасия не атаковала. Она выкрикнула одно слово «ИМПЕРАТОР!» и подняла взгляд. Из ее тела вверх ударил вулканический выброс варп-пламени, направленный в никуда и высушивший ее ауру.

Снаряды пробили истончившуюся энергию, и женщина упала.

Освободившись от варпа, Малкадор приготовил ответный удар, но когда увидел, как свечение вокруг Арканасии погасло, остановился.

– Прекратить огонь, – приказал Коллатинус. Он вместе с Малкадором медленно подошел к упавшей женщине.

Буря стихла. На земле, которую она скрывала, лежали обугленные тела, скорчившиеся от уничтожившей их боли. Их деформации шокировали. Один был почти шестиметровым, у другого имелось пять рук, а у третьего – куча черепов, проросших один из другого. В каждом случае осталось достаточно от человеческой формы, чтобы продемонстрировать, кем мертвые когда-то были.

Плоть Арканасии сгорела от внутреннего пламени. Хотя в нее попали болтерные снаряды, остатков психического барьера хватило, чтобы уменьшить силу их ударов и не позволить им искромсать тело. К удивлению Малкадора женщина была еще жива, хотя и едва.

Сварившиеся глаза Арканасии ничего не видели, но все же повернулись к Малкадору, когда тот опустился на колени возле женщины.

– Я не хотела этого, – прошептала она.

– Я знаю.

Скрюченная почерневшая рука вцепилась в его одежду.

– Моя мечта была недостаточно хороша, – сказала она. – Пожалуйста, Первый лорд, постарайтесь лучше.

– Что-то будет сделано, – заверил он ее.

Ответа не последовало. Ее рука обмякла, а глаза застыли.

Малкадор поднялся. Он медленно осмотрелся, глядя на тела и последствия психической бури.

– Что-то должно быть сделано, – сказал он, в этот раз Коллатинусу.

– Она права? – спросил кустодий. – Лучшая подготовка могла повлиять на результат?

«Или усугубить опасность» – подумал Малкадор.

– Я не знаю, – ответил он. Кроме того его обеспокоил тот факт, что не дисциплина остановила Арканасию от нападения. Это была религиозная вера. Именно то, за что он должен был осудить женщину и помогло ей остаться верной. Это не обнадеживало. Император был прав, приказав покончить с верой. Она таила слишком много опасностей. «Что если мятежниками двигала другая разновидность веры?» – подумал регент.

– Не мне принимать решение, – сказал Сигиллит.

– Его нужно принять в ближайшее время, – сказал Коллатинус.

– На этом я и буду настаивать. Думаю, так и случится.

Удовлетворенный Коллатинус кивнул.

Малкадор оглянулся на Арканасию. С окончанием бури яркие лучи солнца осветили долину, но он ощущал только тень.