Прометей № 1

Бесспорно, что вся эта трагическая история с Пастернаком – самостоятельная страница в нашей истории, на которой противоречиями эпохи нанесены зарубки, которые ни мифологическим, ни постмодернистским и вообще интеллигентским сознанием считать не получится. Считать их возможно только в логике диалектики культуры и истории, которой владели большевики, а вот схоластам (и здесь уже не столь важно – левые они или правые) – это уже не под силу. Но либеральных интерпретаторов истории «Доктора Живаго» социально-этическое содержание зарубок не интересует, а вот зарубки как элемент культа – это другое дело.

Фетишизм персоналий в культуре: что за этим стоит

Так мы органично выходим на проблему навязчивого насаждения культов. Кажется и без этого их сегодня более чем достаточно: от субкультурных (как правило, с элементами коммерческого «андеграунда»), потребительских, компьютерных, спортивных, «художественных» и многих других. Тотальная коммерциализация всех общественных отношений приводит не только к сокращению пространства культуры и изменению ее смыслового предназначения, но к превращению ее в постмодернистскую систему самых разных видов культа (от Гарри Поттера, наушников айпода до Мадонны), в действительности, выполняющих роль идеологических гештальтов рыночной тотальности.

Но оставим «низкие» культы и поговорим о «высоких», т. е. связанных с именами высокого искусства, такими, как Ахматова, Булгаков, Пастернак, Мандельштам, Бродский, Гумилев.

Кстати, для сравнения приведем рейтинг обращений к этим же авторам, но уже в другом сообществе – сообществе Международного симпозиума, созванного факультетом словесности Женевского университета и Швейцарской Академией Славистики в 1978 г. Как видим, и место, и время – другое. Так вот, интерес данной международной литературной общественности к этим именам выстроил их уже в несколько другом порядке: чаще всего на этом симпозиуме говорили о творчестве Цветаевой, Пастернака, Маяковского; в меньшей степени – Булгакова, Мандельштама, Гиппиус, Бунина, Набокова и еще меньше – Ахматовой, Гумилева, Бродского[399].

Этот пример приведен не для того, чтобы чужими руками расставить отметки творцам высокого искусства – оно не поддается измерению критерием общего, а для того, чтобы показать, что для разных социальных групп на разных исторических этапах объективно свойственны и разные художественные предпочтения. Они как правило выражают определенные тенденции общественного запроса на тот или иной тип культуры. Так, например, если в СССР в 1960-е годы был ярко выражен запрос на такие имена, как Маяковский и Михаил Светлов, то сегодня – на те имена, которые являют собой художественную мнимость российской либеральной оппозиции в лице, например, того же Дм. Быкова, К.Серебренникова, К. Богомолова…

Но вернемся еще раз к нашему вопросу: зачем так активно опекаются и идеологически охраняются сподвижниками «высокого культа» имена тех творцов, которые уже признаны как в нашей стране, так и в мире?

Правда, здесь мне могут возразить: но разве плохо, когда о великих поэтах и писателях говорят много и часто? А если это хорошо, то тогда непонятно, что в этом случае вызывает беспокойство у автора данной статьи?

Ведь речь не идет о деконструктивных культах с их установкой на жесткое неприятие, который так был распространен в нашей стране, например, по отношению к таким именам, как В. И. Ленин или Ф. Э. Дзержинский.

Но беспокойство все-таки есть и вызвано оно вопросом: что стоит за политикой насаждения именно культового отношения к художникам, имена которых уже давно получили мировое признание? Неужели самого их творчество для этого недостаточно?

Все это вызывает целый ряд вопросов, с которыми необходимо разобраться. Например, что стоит за таким понятием, который мы условно назвали «высоким культом»? Да, и в целом, культ – это хорошо или плохо? Позиция автора статьи – однозначно плохо, при этом неважно, касается это политических деятелей или художников. Поэтому, если я говорю, что культ Сталина – это плохо, то, наверное, либерал, с этим согласится. Но я тут же последовательно продолжу, что и культ «Доктора Живаго» и «Мастера и Маргариты» – это тоже плохо. И вот тут либералы гневно возмутятся.

Значит с позиции либерала получается, что культ в сфере истории – это плохо, а в сфере художественной культуры – это всегда хорошо? Тогда, исходя из этого, надо принимать и то, что культ революционного искусства, например, поэмы Маяковского «Ленин» – это также хорошо. Но вот с этим утверждением, уже навряд ли согласятся проповедники «высокого культа». Значит, все-таки не каждый культ, но и не всякий «высокий культ» имеет право на существование?

Приезд в Москву японского писателя Тамизи Найто. Встреча с участниками литературно-художественного объединения «ЛЕФ». Слева направо: Борис Пастернак, Владимир Маяковский, Тамизи Найто, дипломат Арсений Вознесенский, Ольга Третьякова, Сергей Эйзенштейн, Лиля Брик. Фото неизвестного автора. 1924 г.