Прометей № 1

Следует отметить, что многочисленные исследования, посвященные кризису государственной власти 1992–1993 гг. (и особенно противостоянию между исполнительной и законодательной ее ветвями), продолжают находиться в плоскости исключительно «конфликта интересов», а зачастую – даже и личностей. В частности, в своих воспоминаниях и Б. Ельцин и Р. Хасбулатов также говорят исключительно о конфликте «верхов». Президент Ельцин видит основные причины кризиса в «узаконенной анархии», т. е. в одновременно двух центрах высшей государственной власти, закрепленных Конституцией – Съезде народных депутатов и институте президентства. Всю проблему функционирования государственных механизмов президент сводит к простой формуле: «В конце-концов все должно подчиняться какому-то одному, четко обозначенному принципу, закону, установлению. Грубо говоря, кто-то в стране должен быть главным. Вот и все»[48]. При этом вполне очевидно, что основную вину президент возлагает на Съезд народных депутатов, а в целом – на систему Советов, которую Россия унаследовала от эпохи социализма. «С одной стороны, – отмечает Ельцин, – президент, избранный народом, с другой – советы, составленные по партийным спискам… единой, непобедимой, могущественной КПСС»[49].

Бывший председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов в книге «Великая российская трагедия», а также в своих многочисленных трудах, предлагает рассматривать проблему острого социально-политического кризиса 1992–1993 гг. через призму «эволюции» государства в СССР. Тем боле, что эта проблема неминуемо соприкасается с вопросом «о путях исторического развития России как естественном историческом процессе». Не поняв сущности этого процесса, по справедливому замечанию Хасбулатова, мы будем обречены стремиться «“загнать» этот процесс в некие субъективные суждения, причем взятые из собственной головы, намереваясь “выпрямить» это развитие, сообразно своим представлениям»[50].

Что ж, опасения Хасбулатова вполне оправданы, особенно если учесть, что сам Руслан Имранович, постоянно пытается, как он сам говорит, «загнать» объективный процесс развития советского, а затем и российского общества в рамки собственных субъективных суждений. Именно поэтому Хасбулатов прибегает к собственной, не всегда оправданной с теоретической точки зрения терминологии с целью обеления в глазах общественности «демократического» периода развития России с Верховным Советом во главе (с августа 1991 г. до сентября 1993 г.) в противовес периоду «авторитарному» (переход к открытой, без Верховного Совета, системе президентского правления). При таком подходе, «демократический» Верховный Совет России (а заодно и его председатель) превращается в центральный субъект бурного общественно-политического процесса в российском государстве. При этом основную причину конфронтации бывший спикер видит исключительно в фигуре самого Ельцина. «Конфронтация, – пишет Р. Хасбулатов, – не была никак связана с Парламентом и его лидерами – она однозначно навязывалась Ельциным», который «приказал армии стереть с лица земли прекрасный дворец вместе с демократическим Парламентом»[51]. Естественно, что такой подход не отвечает реальному положению вещей.

По нашему мнению, необходимо говорить об особенностях эволюции, а точнее – трансформации общественно-политических институтов в СССР, а затем и России, и ее влиянии на перманентный (непрерывный) процесс развития системы реального народовластия в нашей стране. Это обстоятельство тем более важно, что Российская Федерация, в том виде, в каком она существовала на момент провозглашения своего суверенитета (июнь 1990 г.), а затем и ликвидации СССР (декабрь 1991 г.), и в области государственных, и в области национальных отношений продолжала сохранять основные зримые черты государства советского типа.