Прометей № 2

Ситуацию усугубляло еще то, что технологии обработки земли были в крестьянских хозяйствах крайне примитивными. Использовались архаичные орудия труда, скота не хватало, так, лошади были далеко не у всех крестьянских семей, земля практически не удобрялась. Если в Европе и в Америке крестьяне собирали от 100 до 200 пудов хлеба с десятины, то русским крестьянам удавалось собрать чуть больше 40 пудов. В помещичьих хозяйствах, конечно, дело обстояло иначе: они были лучше оснащены, в них использовались новейшие для того времени агротехнологии, и урожайность была выше на 20 %, но помещичий хлеб поставлялся на столы самим помещикам и на заграничные рынки, а крестьяне ели скудные плоды своих крохотных участков («Сельское хозяйство и землевладение до революции»). К тому же крестьян никто не освобождал от платежей государству: в 1872 году общая сумма платежей в пользу государства, налагаемых на сельское население составляла 208 миллионов рублей. Из них на долю частных землевладельцев (помещиков и кулаков) приходилось 13 миллионов, а на долю крестьян-общинников — 195 миллионов. Это значит, что из своего и без того небольшого урожая крестьянин обязан был выделить часть, которую он должен был продать, чтоб выплатить налоги и сборы. («Крестьяне и помещики после реформы 1861 года»).

Закономерным итогом такой перенаселенности русской деревни и неэффективности сельского хозяйства стало ухудшение питания крестьян и даже регулярный голод. Современный историк М. В. Дорофеев сообщает: «В большинстве губерний Европейской России (43 из 50) у крестьян не хватало около 17 % продовольственных средств: при 20-пудовой норме хлеба на душу обоего пола с надела получали лишь 16,6 пуд». А очевидец той эпохи, академик Тарханов писал в 1906 году в медицинском журнале, что если английские крестьяне потребляют в среднем на душу населения в год на 101, 25 рублей, то русские крестьяне — на 20, 44 рубля в год, то есть в 5 раз меньше. Царский генерал Гурко утверждал, что по данным за 1871–1901 гг. 40 % призывников-крестьян только в армии впервые попробовали мясо. Лев Толстой, описывая быт крестьян в деревнях, которые он посетил, замечал, что питаются он в основном травяными щами — забеленными, если есть корова, картофелем да черным хлебом, часто с лебедой. Писатель попросил крестьян разменять три рубля, но по всей деревне не набрали даже рубля денег.

Толстой указывал, что военное начальство жалуется на плохое состояние призывников: они становятся все меньше ростом, потому что крестьяне и крестьянки не доедают до 30 % от той нормы, которая нужна человеку. Причем, Толстой, среди причин такого бедственного состояния деревни, открыто называл малоземелье крестьян, высокие подати, а также невежество в отношении агротехнологий, которое, по мысли писателя — следствие недостаточности и неэффективности школ для крестьянства. («Питание крестьян до революции»). А ведь это описывается еще обычный, не голодный год! Вместе с тем большая часть территорий России находится в зоне рискованного земледелия. Климат в нашей стране не очень благоприятствует занятиям сельскому хозяйству, а уж при той примитивной форме земледелия, которую практиковали наши крестьяне до революции, любая засуха приводила к массовому голоду. Так, в 1889–1892 годах в течение трех лет был неурожай, вызванный погодными аномалиями, и разразился «Царь-Голод», который унес около 1, 75 миллиона жизней только среди крестьян европейской части России. Этот голод запомнился больше всего, потому что его описывали в своих произведениях литераторы, о нем говорило образованное общество, информировала пресса. Но вообще голод среди крестьян до революции был обычным явлением и голодовки меньшего масштаба происходили примерно раз в 10 лет. За 50 дореволюционных лет — 1861 по 1917 г. — от голода в России погибло более 5, 4 миллиона крестьян. («История голода в Росси до революции и после нее»). В первой мировой войне по самым завышенным подсчетам погибло и умерли от ран около 1, 7 миллиона российских солдат и офицеров, то есть более чем в 2 раза меньше.

Итак, беспрецедентный рост численности сельского населения в России до революции неизбежно приводил к малоземелью, а малоземелье также неизбежно вело к полуголодному существованию крестьян и к регулярному массовому голоду. Отсюда, кстати, видно, чего стоят панегирики наших доморощенных монархистов и неизвестно откуда взявшихся белогвардейцев о том, что если бы не «проклятые большевики», то в России к началу XXI проживало бы около 600 миллионов человек. Действительно, если бы России сохранила свои темпы высочайшие роста населения (около 1, 5 % населения в год), которые сейчас свойственны лишь странам Африки, то и материальное положение основной массы людей было бы не лучшим, чем в странах Африки. Если в России со 100 миллионным крестьянством массовый голод случался примерно раз в 10 лет, то в России с 500 миллионным крестьянством — наверное, в 5 раз чаще, то есть через каждые 2 года…

Корову уводят за долги. Иллюстрация. 1890-е гг.