Прометей: каменный век II

– Вставай, Хад, надо посмотреть, не причинила ли гроза повреждения загону и ячменному полю. Дождь понемногу стал ослабевать, и я в сопровождении дикаря начал осмотр. Часть колосьев на ячменном поле полегла, но думаю поднимутся, как выйдет солнце. Загон был цел, а вот животные дрожали от страха, что меня сильно удивило. И лишь Хад, сказавший, что такое он видит впервые за свою жизнь, таким образом дал ответ на странное поведение животных. Бима радостно заржала и рванула ко мне, чуть не зашибив баранчика. Все-таки это были бараны, а не козы. Чем старше становились мои ягнята, тем отчетливее проступали черты принадлежности к баранам.

«На море, наверное, в такую погоду волны нехилые», – подумал и сразу воскликнул вслух:

– Плот!

Я бегом рванул к побережье, Хад не успел стартануть и отстал, не успевая за мной. Конечно, плот я зафиксировал, но чем черт не шутит. Еще подбегая к берегу, заметил черную точку в воде, примерно в нескольких сотнях метров. Но мой плот лежал на песке в целости и невредимости. А что же тогда на воде? Это определенно было что-то довольно большое и оно двигалось в нашу сторону, подгоняемое волнами.

Запыхавшись, добежал Хад, я указал рукой на темное пятно на воде.

– Это деревья, много деревьев, – Хад оглянулся вокруг и почти радостно завопил:

– Макс Са, вот такие деревья!

Я проследил за его взглядом и рукой: дикарь показывал на мой плот на берегу. Он что, хочет сказать, что в нашу сторону движется плот?

Однако всмотревшись внимательнее, мне показалось, что темное пятно имеет конфигурацию прямоугольника. Плохая видимость не позволяла увидеть детали, но через полчаса сомнений не осталось: это был плот, и на нем кто-то находился. Очертания человеческой фигуры немного были размыты, но это точно человек.

Полчаса мы простояли на берегу в томительном ожидании, теперь плот был всего в паре сотен метров: тучи стали понемногу расходиться, и видимость улучшилась. Человек, лица которого не было видно, стоя на коленях, греб руками, стараясь быстрее достичь берега. Не видеть нас он не мог, но смело греб к нам, что для каменного века было либо большой смелостью, либо большой глупостью.

Когда солнце вышло полностью и плот находился примерно в пятидесяти метрах, волосы неизвестного вспыхнули рыжим огнем.

«Да это блондин», – мысленно офигел я, в этот момент неизвестный поднял голову и медленно встал на плоту, который теперь несло приливом без помощи гребца.

«Ни куя себе», – непроизвольно вырвалось у меня: на плоту стояла молодая рыжеволосая девушка, которая, выпрямившись во весь рост, смотрела на нас без страха и смущения.

– Хад помоги ей, – сказал я дикарю, который стоял, вытаращив глаза. Хад зашел в воду по пояс и поймал крайнее бревно и потянул его на себя. Край плота коснулся песка, молодая женщина наклонилась и взяла с плота длинное тонкое копье. Одним прыжком она спрыгнула с плота и, горделиво встав передо мной, проронила одно лишь слово:

– Миа!

Глава 14. Миа

Женщина была молода, даже очень, на мой взгляд около восемнадцати лет, в чертовом каменном веке все относительно. Она была очень высокая для женщины, если не выше, то не ниже меня. Золотоволосая, с правильными чертами лица, с мускулистым телом. С почти белым цветом кожи. Точнее это был белый, но из-за загара кожа была темно-золотистого цвета. Весь ее наряд состоял из набедренной повязки на странных тесемках, небольшой пышный хвост животного свисал спереди. Голову опоясывала тесемка из тоненькой кожи, которая охватывала волосы.

Грудь была совершенно оголена, но такую грудь скрывать за шкурой было грех: упругая, налитая и в меру тяжелая. Но самое удивительное было то, что в ушах женщины висели небольшие морские раковины, практически идентичные.

Ее копье было тонкое и возвышалось над ее головой на полметра. Глаза были светло-карие, что с золотыми волосами делало ее невероятно привлекательной. Она стояла, немного выставив правую ногу вперед, отчего поза была очень соблазнительной. Женщина знала себе цену и умела себя преподносить.

– Миа, – она прервала затянувшуюся паузу.

– Макс, – ответил я, протягивая руку к ее копью. Миа немного заколебалась, но реально оценив свои шансы, протянула его мне. Копье было бамбуковое, легкое и очень прямое. Такое запросто можно метнуть за пятьдесят метров. Но самым удивительным был наконечник, солнце отражалось в его острие, и не было сомнений, что это бронза.

Бронза! Бронзой древние люди овладели непосредственно перед раскрытием технологии плавки железной руды. И эти раковины в ушах, ничего подобного я пока не видел среди местных племен.

Я попробовал острие наконечника, оно было заточено из рук вон плохо. Копье вернулось к хозяину, и женщина облегченно выдохнула. Стоять на берегу дальше не имело смысла.