Прометей: Неандерталец (СИ)

Все, кроме одного. Еще задавая вопрос, я интуитивно знал ответ. И этот кто-то сейчас смотрел мне в глаза прямо и без малейшего страха. В его взгляде было все: и презрение ко мне и уверенность в своей правоте и силах. Я вспомнил взгляд, которым он проводил нас утром. Это была не случайность, не внезапно возникшая похоть, не стечение обстоятельств. В каменном веке женщины сплошь и рядом становились сексуальной утехой мужчин из племени победителя. И вряд ли они умирали от насилия, если их не убивали преднамеренно. Это было сделано специально, он дождался момента, когда девушка осталась одна. Удовлетворил похоть и убил ее назло мне, хотя такой поступок не вписывался в логику дикарей. И сейчас ждет, что я ринусь на него, а он и его воины, которые судорожно сжимают топоры и копья в руках, заколют меня как поросенка.

Ярость застилала мне глаза, но я сумел сохранить ясность ума и не поддаться гневу. Вероятно, нельзя просто так убивать За, а вот если сам За нападет, значит духи одержали вверх, и от него следует избавиться. Дикарь — а сумел выстроить логическую цепочку и даже подготовить почву, чтобы меня убрать. Но перед вождём стоял не дикарь, а человек из двадцать первого века, который всю жизнь только и делал, что сталкивался с подлостями. Поэтому я не поведусь и не попадусь в твою ловушку. Но и за убийство Ики я тебя безнаказанным не оставлю. Сначала я похороню эту милую девушку, которая определенно мне нравилась, и которой нравился я.

— Санчо, возьми тело Ики, надо ее похоронить, — я сопроводил слова жестикуляцией, чтобы парню было понятно.

На лицах дикарей было написано явное разочарование. Недоумение мелькнуло и на харе вождя, когда он понял, что его план провалился. Обстановка в пещере была напряженная, одно неверное движение и на нас ринутся шестеро матерых дикарей. Через силу, даже ладони вспотели от напряжения, я сделал вид, что меня мало интересует судьба убитой и принял покорный вид. От меня не ускользнуло отразившееся при свете костра торжество в глазах вождя.

Мы медленно прошли на площадку и начали спускаться. Я впереди, Санчо с телом девушки на плече шёл за мной. Место для погребения мы нашли недалеко, прямо у обрыва, где уже была природная впадина. Оставив меня одного, Санчо сбегал за факелом.

Теперь, при свете факелов, Ика казалась еще красивее. Ее красоту не портили выбытие зубы, огромный синяк на скуле и царапины на лице. Эта тварь не просто насиловала ее, он ее специально избивал, памятуя о ее реакции в первый день в пещере.

— Прости меня, Ика, что оставил тебя среди этих чудовищ. Но я клянусь тебе — ни один из них, ни твой убийца, ни молчаливые соучастники, не уйдут от возмездия. Не уйдут их женщины, и даже дети. Я уничтожу их под корень, я вырву эту заразу с лица Земли. Они заплатили за смерть Маа, и я был готов мириться с их присутствием на Земле, но твоя смерть все перевернет.

Теперь я стану неандертальцем, теперь моя очередь собирать кровавую жатву…

Мы подложили тело девушки и воздвигли над ней целый холм камней, чтобы до нее не добрались падальщики. Даже Санчо проникся горечью, хотя и его я ненавидел в этот момент за его неандертальское происхождение. В моей душе кипела ярость, но в пещеру я вернулся внешне спокойным. Взгляды дикарей скользнули по моему лицу — нет ли у меня желания мстить? Не найдя повода для беспокойства, они вернулись к своему обычному делу: ненасытному набиванию желудка.

Я прошел на свое место и прилег, обдумывая, как мне уничтожить это садистское племя. На истории человечества это никак не отразится — они все равно обречены. Но каждый их вдох, каждый кусок мяса, которым они набивали свои ненасытные утробы, казался мне оскорблением памяти Ики.

Все мои планы разбивались об одно обстоятельство: неандертальцы были намного сильнее меня и Санчо, который находился без сомнения на моей стороне. После смерти девушки и моей реакции отношение ко мне изменилось: исчез страх перед За. На мое место демонстративно плюхнулась женщина с грязными космами, накрыв своей задницей площадь государства Монако.

Это был явный вызов. Но я проглотил и это. Моя вспышка гнева не вернет Ику, а я рискую оказаться лицом к лицу против всего племени. Я потерплю, если надо будет — даже отложу уход через пролив.

Следующие два дня наше положение с Санчо ухудшилось: нас оттирали от костра, есть удавалось урывками. Даже девочки-подростки скалились на нас, рыча словно зверьки. «Сучье племя, вы облегчаете мне задачу, мне было трудно принять решение убить вас, но своим поведением вы показали, что вы недостойны жить», — эта мысль не успокаивала, а, скорее, бередила рану и провоцировала на действие. Первую жатву среди намеченных, я получил практически случайно.