Прометей: Неандерталец (СИ)

Женщин я убил сам, детей не смог, их убил неандерталец. Я поручил Санчо отрубить головы у всех трупов: даже сейчас я не чувствовал себя удовлетворенным. Вождь был жив, большинство его ран уже не кровоточило. У дикарей была удивительно высокая свертываемость крови, которая и послужит в дальнейшем одной из причин вымирания их вида от тромбозов и тромбоэмболий.

— Скажи, сука, чем она тебе мешала? У тебя мало баб было? Я понимаю, захотел ты ее в мое отсутствие, но убивать было зачем?

Я мог поклясться — в глазах вождя было понимание. Конечно, он не понимал слов, но смысл понял. Может, была в этом мистика, но мне даже показалось, что я слышу его мысли: «это всего лишь женщина, что ты наделал? Ты уничтожил нас всех». Иногда мне казалось, что неандертальцы обладают телепатией и я словно слышу их голоса в своей голове.

— Это для тебя она всего лишь женщина. А для меня она могла стать подругой и женой. Но тебе не понять, потому вы и исчезнете с лица Земли.

Я подошел к Санчо и продемонстрировал вождю головы его соплеменников, чтобы он умирал с пониманием своего одиночества. Затем я сделал то, чего сам не ожидал, и что не поддавалось логическому объяснению. Раскидав камни над могилой Ики, я сложил головы неандертальцев рядом с ней, положив их к её ногам. Зима не тронула разложением лицо девушки, и оно было все также красиво, несмотря на травмы. Только неестественная бледность давала понять, что передо мной не живой человек.

— Спи спокойно, Ика, они все мертвы. Вряд ли еще одна женщина в этом мире ушла на Поля Вечной Охоты с таким сопровождением как у тебя.

Я снова аккуратно сложил все камни, делая пирамидку. На этой планете когда-нибудь появятся антропологи и эту могилку тоже найдут. Интересно, какие версии они выдвинут, опознав скелет кроманьонки и семь неандертальских черепов? Сомневаюсь, что в их версии найдется место для меня. Но сейчас, когда я потерял ставшую мне дорогой женщину, это меня не заботило. Ведь еще две женщины, возможно именно сейчас, нуждаются во мне. Больше нельзя терять времени — я иду домой!

Глава 19. Бей первым, Макс

Я стоял на южном берегу пролива Дарданеллы и смотрел назад, где в северной дымке осталась моя неандертальская жизнь. Осталась мертвая девушка-кроманьонка Ика из племени Ча, которое неплохо продвинулось в своем развитии. Остался полумертвый вождь небольшого племени неандертальцев, который заставил меня поверить, что бить надо первым.

Был такой старый зарубежный фильм с названием «Бей первым, Фредди». Дважды я садился его смотреть, но больше пяти минут не выдерживал. Так и не узнал, о чем фильм. Но название запомнилось, и я часто любил повторять это название фильма, любил давать советы по поводу неизбежной драки, но сам пока не пользовался этим правилом. Я не ударил первым, и потому ударили меня. Я не думал, что смерть этой едва знакомой девушки так меня заденет. Но задело сильно, в этой кроманьонке было что-то чистое и светлое. Это было дитя природы, причиной смерти которой невольно послужил я.

Вождя я так и не убил, но переломанные ноги не давали ему шанса выжить. Я даже оставил перед ним увесистый кусок мяса, чтобы дикарь мог продлить свою агонию. Нерастаявшего снега ему также хватит на первое время, чтобы не умереть от обезвоживания. Погода установилась в районе ноля, надеюсь, эта тварь проживет еще очень долго, чтобы смерть его была растянутой во времени и мучительной.

Плот мы сделали за день. Еще день ушел на жарку мяса и штопанье самодельных сумок с ремнями. Снова получилось нечто похожее на рюкзаки. Теперь за спинами у нас было два рюкзака, набитых кусками жареного мяса зубра.

Переправа через пролив заняла много времени, так как плот был сделан из деревьев, и удалить боковые толстые ветви не получилось. Поэтому маневренность была никакой. Пока мы преодолели расстояние примерно в два километра, течение снесло нас к западу более чем на километр. Особенно трудно было преодолеть середину пролива, где практически каждый гребок самодельным веслом приходилось делать на полметра ниже по течению.

Санчо очень боялся садиться на плот, пришлось даже прикрикнуть. Но минут через десять он освоился и греб так, что плот дёргался от его сильных рывков. Когда мы выбрались на берег, я минут десть сидел прямо на влажной земле, так как руки онемели от нагрузок. Еще раз бросив взгляд на северный берег пролива, я обернулся к неандертальцу:

— Вперед, Санчо, нас ждут великие дела и прекрасная дама Дульсинея Тобосская. Точнее, сразу две Дульсинеи, — поправился я, так и не решив, кого из двух моих жен можно отнести к вышеназванной особе.

Мой верный оруженосец понял главное и резво пошел вперед по заданному мной направлению. Мы немного отдалились от побережья. Чтобы сократить путь, я не двинулся вдоль пролива, я взял курс на юго-запад.