Прометей: Неандерталец (СИ)

Минут сорок блуждания — и мы снова на том месте, где женщины захватили нас в плен. Прощание было коротким, все по очереди потерлись носами, и женщины снова растворились в зеленой стене камыша.

Только Сан, входя в камыши, обернулась и бросила на меня короткий взгляд. Ее сходство с Нел было столь поразительным, что я несколько раз порывался спросить у нее о своей жене. Но мне не хватило бы слов, чтобы все объяснить. Да и зачем все это было вспоминать?.. Даже если Нел ее сестра, для Сан она умерла примерно шесть лет назад. Вряд ли кроманьонцы каменного века так долго помнили родственные связи.

Бросив взгляд в сторону моря, я зашагал, надо было наверстывать упущенные дни. Нам вернули все наше оружие и даже снабдили провизией в дорогу. Там были съедобные коренья, но не те, что я ел среди людоедов — эти были серо-синеватого цвета и отдавали сладостью, словно карамель. Была вяленая рыба. Живя на озере, Луома научились вялить рыбу. Правда, не было соли, и поэтому рыба была пресной, но по вкусу очень даже ничего.

Словно стараясь наверстать упущенное, в первый день мы прошагали около сорока километров. Горная гряда, где была пещера неандертальцев, давно скрылась из виду, а мы все шли, не останавливаясь. Поели на ходу и, запив водой, снова ускорились. На ночь мы остановились у двух крупных скал, торчавших прямо на песчаном пляже, которому мог бы позавидовать любой современный пляжный курорт. Санчо набрал несколько кусков древесины, выброшенной морем, и вскоре маленький костер запылал, отпугивая ночных хищников.

Еще два дня наше движение проходило без приключений, а к исходу третьего дня мы уперлись в широкую реку. Течение реки было медленным, в ширину водная преграда доходила до ста метров, при этом река была глубокой. Наш берег был обрывистым и порос кустарником. У самой воды шли полосы высохшего и свежего камыша. Восточный берег был ниже, вдоль него тоже шла полоса камыша, в котором гнездились птицы, похожие на гусей или уток. Еще дальше на востоке, прямо к морю подходила небольшая горная гряда, до которой было около пяти километров.

«Река, горная гряда, неужели я дошел до своей старой бухты?» — моё сердце колотилось, словно собиралось выскочить из груди. Правда, была одна нестыковка — стена камыша на той стороне не давала возможности увидеть солончак. С моего места его точно не было видно, хотя сам по себе солончак мог и не простираться на все пять-шесть километров.

Нужно было снова делать плот, в принципе мог бы сойти и один крупный ствол дерева, но крупных деревьев вблизи не было вообще. Для меня это расстояние не представляло труда, но даже я не смогу проплыть это расстояние в накидке из заячьих шкурок, с каменным топором и копьем в руках. В любом случае следовало сооружать плот, но в округе не было ничего похожего на дерево, которое можно было бы использовать для постройки плота.

Взгляд упал на камыш. А что если его попробовать использовать как материал для плота? В памяти всплыла картинка из какой-то книги, где египтяне строили лодки то ли из тростника, то ли из камыша.

Я объяснил Санчо, как рвать камыш, и через час на берегу выросла целая гора сухого камыша. Затем я приступил к строительству плота. Понимая, что мне нечем будет связать плот, способный выдержать наш вес, я решил сделать один мощный сноп, стянуть его между собой и плыть за ним, держась руками за импровизированный плот. Самое трудное будет состоять в том, чтобы Санчо преодолел страх воды.

Чтобы крепко стянуть вязанку камыша в двух местах, мне пришлось распустить свой пояс и связать его с нарезанными полосками шкуры. Из моей накидки для этого ушло почти треть шкурок, но погода становилась все теплее, и этой потерей можно было пренебречь.

В итоге получилась вязанка камыша длиной в три метра и, примерно, в метр объемом. Несмотря на объем, наш «плот» был очень легким. Вместе с плотом мы поднялись на двести метров вверх по течению, чтобы при переправе учитывать течение реки.

Санчо заартачился, отказываясь входить в воду и цепляясь за хлипкую камышовую конструкцию. Еще при пересечении пролива мне пришлось долго уговаривать его, но тогда мы сидели на бревнах. Сейчас предстояло находиться в воде, гребя ногами.

Почти час я потратил на то, чтобы убедить неандертальца. Плюнув на него, я столкнул камыш в воду, предварительно закрепив свое оружие сверху «плота». И Санчо нее выдержал. Он зашел по пояс в воду, боясь, что я отплыву без него. Показав как держаться, и предупредив его, чтобы он не отпускал камыш, я начал толкать вязанку в глубину. Когда дно ушло из-под ног дикаря, он судорожно всхлипнул и чуть не запаниковал, но подъемная сила воды подняла его тело. Сделав еще шаг, я почувствовал, что глубина больше моего роста и поплыл, стараясь без спешки работать ногами.

Мы медленно продвигались вперед, сносимые течением к морю. Когда мы проплыли около пятидесяти метров, река сильно снесла нас к морю. Я пожалел, что не поднялся выше по течению, но в этот момент мои ноги коснулись дна.