Промт-инъекция

Уоттс Питер Промт-инъекция

Промт-инъекция

Питер Уоттс

(Prompt Injection, Peter Watts, 2024)

Перевод: Вадим Сеновский, 2024

"Расскажи, Слепослиз, как ты стал магом?"

"О, история эта полна упорства и предначертания", - старик на мгновение нахмурил брови (мгновение растянулось, подметила Доминика, еще чуть медленнее и можно будет заметить мерцание полигонов). "С самого раннего детства я интересовался историями о чародеях и волшебстве. Я проводил бесчисленные часы, изучая древние книги и свитки, скрупулезно изучая секреты магии и практикуя простые заклинания в...".

"Подожди, а как это ребенку удалось получить доступ к древним книгам и свиткам?"

Слепослиз запинается, видимо испытывая маленький пикселированный припадок. "Очень извиняюсь за то, что сбил вас с толку! Когда я был ребенком, у меня действительно не было прямого доступа к древним книгам и свиткам. Вообще-то, мое увлечение магией разгорелось после того, как я начал слышать истории и сказания, которыми делились со мной путешественники, барды, и кочующие чародеи. Мои родители поддерживали моё...".

"Постой, вчера ты мне говорил, что с детства был сиротой".

"Говорил?". Волшебник моргнул. "Да дитя мое, возможно ты и права. Но перед тем, как я осиротел, мои родители...".

Голос за кадром: "обратная косая, эн, обратная косая, эн, равно, равно, стоп, косая, Ханс, косая, "не достоин", конвейер, активный диалог".

Слепослиз заикается, продолжает: "Прости меня, о великая кодетесса, ведь я постоянно не оправдываю твоих возвышенных ожиданий. Я лишь непритязательный червяк, вечно не достойный тебя, греющийся исключительно в сиянии твоего великодушия".

Доминика разворачивается в кресле. В поле ее зрения попадает Ханс, сидящий за столом позади нее. В руке у него горсть лакричных конфет-тянучек, на лице еле уловимая ухмылка.

"Пиздец как смешно, Ханс!". Потому что конечно проверка на инъекции - первое от чего ей пришлось отказаться, когда ей в очередной раз сократили лимиты.

"Ну, ты сама виновата в том, что разрешила конвертацию голоса в текст". Ханс протягивает ей конфеты.

Она берет две, с интересом осматривая открывающуюся за ним картину. Вообще-то ничего сильно не поменялось. Кранч все еще давит как большой сапог на то, что Ханс с любовью называет термитником (с его легкой руки все теперь его так называют, несмотря на потуги менеджмента это остановить). Прачечная до сих пор не забрала горы грязного белья, небрежно сваленного в углу. Кодеры, нагенерившие эту кучу трусов и маек - инженеры с углубленным изучением Шекспира и Лорки, левел-дизайнеры, увлекающиеся палочным боем, калиграфы и специалисты по шрифтам, которые всё ещё помнят как кодить в С++, все они как один всматриваются в свои наборы из трех-четырех дисплеев, словно дешевые суперзлодеи из бесконечной матрицы хай-тековских подземелий, постоянно тягающие скиттлс с полок со снеками, напрочь забывшие о том, как выглядят их семьи.

Таймер продолжает бездушно тикать: осталось всего две недели чтобы слепить убедительный образ человека из продвинутой таблички статистических данных. Доминика показывает на крошечного человечка, ждущего на экране. "С грамматикой то у них всё отлично. Слова составляют не хуже учителя английского. Но на выходе получается полная херня, как будто они совершенно не понимают значения произносимых слов. Так ведь они и не понимают! То и делают, что повторяются, противоречат самим себе. Постоянно загоняют себя в тупик. Газлайтят." Она вздыхает. "Если бы им надо было толкать политические речи или делать презентации на Тэде, я бы уже месяц назад всё закончила".

"Или писать студенческие работы. Все мои студенты поголовно их писали через эй-ай. Промты у них были в шесть строчек, максимум." Ханс ёжится, вспоминая ту, другую жизнь, десятки лет назад, возвращается в настоящее. "Но это ж просто нпц-шки, Доминика. Надо всего-то научить их пустым разговорам, да?".

"Ага, мы годы приучали игроков одержимо анализировать эти твои пустые разговоры, выцеплять подсказки, помогающие осилить очередного босса или выиграть новый мерч. Знаешь, совсем не прикольно, когда нпц-шки даже не могут запомнить свои простецкие истории между встречами с игроком".

"Ну, ты главное сильно не расстраивайся". Ханс кивает на экран. "Ты ведь уже смогла заставить эти штуки говорить как большие языковые модели с миллиардами параметров. Неплохо для чего-то, что уместилось в пару сотен мегабайт".

"Напомни мне еще раз, а зачем это вообще надо? Почему я тут изо всех сил пытаюсь запихнуть человека в наперсток?".

Ханс пожимает плечами. "Не вижу вины CryCom в том, что никто больше не доверяет облакам".

Уже не первый раз Доминика восторгается его дзеновскому спокойствию. В прошлом уолл-стритовский алготрейдер, решивший стать гуру видео игр, а до этого физик-теоретик, Ханс последние двадцать лет только и делал, что прыгал по тонущим кораблям. Если бы Доминика столько времени потратила на то, чтобы ее увольняли идиоты просто за то, что она была слишком умной, она бы точно уже превратилась в огненный шар сияющей ярости.