Промысел божий

– Что? – она дразнила его и выглядела как множество самых обыкновенных девчонок, виденных им. И ещё подумал он, что именно она выглядела самой живой из многих из них – настоящей, без фальши, вранья и жеманства. Ну да, ведь и косметики-украшений у неё тоже не было. «Она не думает о том, чтобы мне понравится», – догадался он.

– Ну, что «просто»? – она ждала и взгляда не отводила. Всеслав решил больше не мямлить:

– У меня нет опыта общения с… вами. С такими, как ты.

– А что так?

– Я не знаю, – он пожал плечами.

– Не переживай, опыт будет, – она не меняла интонации, но подначивать перестала. – И не бойся. Я не кусаюсь, – она усмехнулась, – по крайней мере, сейчас.

Она снова стала серьёзной:

– С тобой ведь что-то происходит последнее время?

Всеслав кивнул и спросил:

– А ты знаешь, что именно?

– Знаю. И непременно обо всём расскажу. Только не всё сразу и не здесь.

Она поднялась, вернулась на середину палаты и подняла с пола какой-то куль, который Всеслав не заметил. Куль полетел в него:

– Переодевайся и валим.

Это была одежда, которую принесли ему родители на случай выписки.

– Меня выписали? – он с сомнением вертел в руках кроссовки.

– Ты выписался, – её тон не предполагал возражений. – И давай не затягивать. Или с тобой снова что-нибудь случится. И это не угроза.

Они беспрепятственно покинули Первую Градскую и только на улице он спросил её:

– Куда мы?

Она повернула к нему лицо и он впервые увидел её глаза близко. В них снова прыгали весёлые огоньки:

– Мы за твоей тачкой. Или ты предпочитаешь передвигаться на метро? – и она подмигнула. Он остановился и предпринял ещё одну попытку:

– Кто всё-таки ты?

Она пожала плечами и ответила просто и без подначки:

– Я твой Проводник. Зови меня оЙми.

На попутке за стольник они добрались до Второй Рощинской.

– Домой-то я могу зайти? – он не был уверен, что она позволит, но оЙми кивнула:

– И можешь, и должен.

Он подчинялся ей, не зная, что она потребует от него в следующую минуту, но почему-то верил всему, что она говорила (впрочем, она ещё ничего толком не сказала, не объяснила). Ни одна девица ещё не вела себя с ним так, как эта чудачка. Он откуда-то ясно понимал, что эта оЙми знает о нём если не всё, то очень многое и, стало быть, способна прояснить неясности, аномалии и причины его неудач: то, что волновало его ещё с детства, и то, что разрывало его сознание последние недели.

Едва вошли, она тут же выдала инструкцию:

– Собери смену белья, куртку на случай холода, в одежде не выпендривайся: чем проще, тем лучше. Мыльно-рыльные принадлежности не забудь – возьми те, что родители тебе в больницу привезли. В квартире отключи все приборы – повынимай из розеток, и ещё автоматы в щитке выключи. Перекрой воду. Всё. И не копайся, как девица в сборах на курорт.

Он принялся в точности выполнять сказанное ею.

Дома всё оставалось без изменений: родители ничего не тронули, когда заехали за вещами, лишь в ванной, в бачке для стирки он обнаружил заляпанные кровью джинсы и футболку, в которых он бился в метро. оЙми равнодушно побродила по комнатам, пока он переодевался в более подходящие вещи (родители прихватили в больницу что попало, не заботясь о вкусах сына).

Всеслав утрамбовывал небольшой рюкзачок, когда стало слышно, как в замке входной двери кто-то копается. Вряд ли это были родители: они так просто к нему в квартиру не ходили, уважая его личное пространство. Всеслав обернулся к оЙми, вернее, к тому месту, где она только что стояла, но там уже было пусто. О, женщины! Хоть бы намекнула, что делать, если такая всезнайка…

Всеслав выскочил в прихожую и завертелся на месте, ища укрытие. В дальние комнаты ему бежать не хотелось. Мало ли кто прётся в квартиру. Шум за дверью продолжался и Всеслав нырнул в ванную, оставив дверь чуть приоткрытой. Устроившись удобнее, он сменил взгляд и просветил дверь. За ней осторожно возился человек, и ему было не привыкать открывать двери без ключа. Но не это привлекло внимание Всеслава: в прихожей по-прежнему находилась оЙми.

«Пустые» на самом деле виделись ему не так уж пусто, они были плотным сгустком энергии, у них нельзя было различить внутренних органов (их не было) и ещё они в отличие от людей и животных имели более чёткие формы. То есть если человек оказывался в некоем облаке энергии, то облако «пустых» имело чёткое очертание человека.

оЙми ждала непрошенного гостя, оставаясь неподвижной. Вот замок щёлкнул, и дверь мягко и быстро распахнулась: Всеславу же всегда казалось, что воры входят крадучись. В прихожую стремительно вошёл незнакомый человек, одетый крайне неброско, глаза скрывала бейсболка с сильно выгнутым козырьком. Он быстро огляделся и без церемоний прошёл в гостиную. оЙми как ни в чём не бывало последовала за ним. Всеслав решил не дожидаться, пока незнакомец устроит шмон и вышел из ванной. Однако тот уже вовсю шуровал по ящикам секретера в гостиной.