Промзона. Снежная Королева (СИ)

Герде ничего не оставалось, как поверить его словам. Она направилась к выходу. Сказочник и Потеряха двинулись следом. Заиграла музыка — бойкий марш, в котором особенно выделялся барабанный бой. В тёмных углах проступили неясные фигуры, послышались аплодисменты. Такие торжественные проводы выглядели как издёвка. Герда уже дошла до выхода из зала, как у неё возникла мысль, что Антошка может кое в чём помочь, и ради этого стоило задержаться ещё на минутку. Она развернулась, быстрым шагом подошла к мальчишке.

— Что ищет Потеряха?

Антошка улыбнулся.

— Всего лишь кусочек янтаря с букашкой внутри. Это подарок её матери. Потеряха его... хм, потеряла. Теперь ищет. Всё просто, как и сама Потеряха.

Герда задумалась.

— А ты можешь, дать ей этот янтарь?

— Могу создать такой же.

— Тогда создай.

— Но он ведь будет не тот самый. Подделка, — возразил Антошка.

— Потеряха не будет об этом знать. Она получит эту штуку и обретёт покой, — выдала аргумент Герда.

— Получается, ложное счастье ты не признаёшь, но обман тебя всё же устраивает. Ты правда хочешь лишить Потеряху цели с помощью хитрости? Да, возможно, она обретёт покой, перестанет под каждым кустом искать то, что потеряла, вот только именно эти поиски наполняет её жизнь смыслом.

Что-то подобное Герда уже слышала от Сказочника. Путь к цели иногда важнее самой цели. Она вдруг осознала, что своей просьбой дать Потеряхе кусочек янтаря, заботилась в большей мере о себе, а не о зубастой девочке: вот, мол, какая я добренькая, не забываю о друзьях. И всё ради сиюминутного ощущения собственной значимости. Предложение Антошки отвергла, а ведёт себя как вершитель судеб. Возможно, Смотритель был прав, она действительно эгоистка. У неё отпало всяческое желание ещё что-то спрашивать и о чём-то просить.

— Прощай, Антошка, — буркнула и снова поспешила к выходу.

Возле ворот на большой тумбе лежали рюкзаки, оружие. Герда взяла свои вещи. Её примеру совершенно бездумно последовал Сказочник.

Вышли из здания, добрались до проходной. Герда оглянулась. Никакого дворца, никакой башни с наблюдательной площадкой наверху. Всего лишь громадное строение из красного кирпича. Всего лишь то, что осталось от мясокомбината. На парапете крыши сидел рыжий мальчишка в шортах. Он болтал ногами, улыбался и махал рукой в прощальном жесте.

Герда подумала, что уже не вернётся сюда. И никогда больше не прикоснётся к другому миру. Тяжело стало на душе от этих мыслей. Впереди опять борьба за выживание, неизвестность, страх. Опять непредсказуемая и жестокая промзона. Антошка дал возможность хорошенько выспаться, но он не избавил от морального изнеможения. Теперь с этой усталостью нужно идти дальше.

И она пошла, больше не оглядываясь. Успокаивало одно — с ней друзья. И из ещё одной ситуации удалось выбраться живыми и невредимыми.

Сказочник и Потеряха начали приходить в себя, только когда вышли на бетонную дорогу, ведущую строго на север. Солнце к тому времени уже поднялось высоко и палило вовсю, обещая сделать этот день очень жарким. Постройки и заборы колыхались в знойном мареве.

— Вы как? — спросила Герда друзей.

Сказочник тряхнул головой, опустился на землю, долго молчал, потом произнёс тихо:

— Ни черта не понимаю. Я был в прошлом, в юности, сидел в кафе со своей подругой, а теперь... я здесь. Это был сон? Нет, нет, точно не сон. Я действительно там был.

Потеряха прижалась к забору и всхлипнула, быстро вытерла слёзы и тонко заскулила. Она, как и Сказочник, не могла понять, как так произошло, что счастливые моменты её жизни вдруг сменились промзоной. Глядя на друзей, Герда ощутила чувство вины. Это ведь она лишила их хоть и иллюзорной, но всё же радости. По-прежнему считала, что поступила правильно, вот только от этого было не легче.

— Не понимаю, — повторил Сказочник с горечью в голосе.

— Это всё Антошка, — пояснила Герда, пытаясь разгрузить свою совесть, переложив часть груза на могущественного обитателя мясокомбината. — Всё, что вы видели, было не по-настоящему.

Потеряха заскулила громче, точно зверёк, которому причинили боль. Сказочник приложил ладони к лицу, будто пытаясь таким образом спрятаться от всего мира.

— Нет, — выдавил. — Не может быть. Я был в том кафе. Моя подруга, Кира, мне улыбалась. Мы ели эклеры. У меня до сих пор во рту этот вкус. Всё было по-настоящему.

Герда уселась на землю рядом с ним. Ей хотелось хоть как-то утешить своих друзей, вот только понимала: никакие слова им сейчас не принесут успокоения. Они ещё не осознали, что находились под влиянием морока и, была бы их воля, не раздумывая снова окунулись в омут прекрасных иллюзий. Сказочнику и Потеряхе нужно время, чтобы излечиться от жестоких последствий обмана и вспомнить о своих целях.

— Всё это было, — упрямо настаивал Сказочник. — Всё это было... — впрочем, с каждым словом его голос звучал менее уверенно. — Чёрт, как же тошно. Я в жизни не чувствовал себя так паршиво.

Он поднял тоскливый взгляд на Герду.

— Значит, Антошка? Тот рыжий пацан? А тебя, я смотрю, он не обработал.