Проникновение

Саша принялся увлеченно перебирать продуктовый ассортимент, издавая восхищенные звуки, а я решил заглянуть в вещевой отдел. По ассортименту товаров магазин был разделен на две части. Первый этаж занимал продовольственный отдел, а на втором в прошлой жизни торговали различным непродовольственным ассортиментом – от посуды до тканей, от красок до похоронной атрибутики. Такой разброд в деревенском магазине раньше вызывал пренебрежительную усмешку, а теперь – восхищение. Большинство товаров были нам необходимы немедленно, остальные – в перспективе. Взяв на первый случай кастрюлю и сложив в нее несколько ножей, ложек, вилок и кружек, спустился вниз.

Брат наполнял тачку. Восхищенные восклицания у Саши сменились на негативные. К сожалению, значительная часть продуктов испортилась. Резкие перепады температуры сделали непригодными почти все макароны, большую часть круп. Они отсырели и слиплись, а некоторые уже покрылись плесенью. Саша пренебрежительно пнул гору испортившихся продуктов. Я смотрел на жизнь более позитивно. Оставшегося запаса пригодных продуктов для двух человек будет достаточно на несколько месяцев. А там разберемся. Жизнь стала такой неприятной, что даже на следующий день планировать действия бесполезно. Так что не будем плакаться о голодном будущем через год – до него еще надо дожить. Работаем!

Я стал помогать Саше, положив в мешок не только посуду, но и пакеты с не испортившимися солью, сахаром, пряностями и, конечно, чай и кофе. Груз оказался тяжеловатым, но сердце грела надежда, что одним рейсом мы обеспечим себя на несколько дней беззаботной жизни, если это так можно назвать.

Вытащил мешок на свежий воздух и замер. Невдалеке стоял зомби. Черт, ведь почти час я не просвечивал округу. Поскольку я охватывал своими ощущениями примерно двухкилометровую округу (потом я понял, что ошибся, охват новыми чувствами составлял более обширную территорию), эта гадина успела прошмыгнуть к магазину незамеченной. Так и разэтак мое бестолковое предвидение! Обещал, дескать, ничего не будет. Все пройдет без всякой опасности. И вот оно некрофилическое создание – во всей красе стоит и лыбится, готовясь к атаке!

Пока я переживал собственное фиаско, как борец с нежитью, и отходил от внезапно появившейся опасности, зомби подошел поближе. Я пригляделся к нему и вздохнул с облегчением. Во-первых, это был не зомби. Живой человек, без этой медлительности и застывших глаз. Во-вторых, я его узнал. Это был Петька Велосипед – незлобный, в общем-то, человек, но уж слишком клоунистый и бестолковый, бездельник и пройдоха, которого крайне редко встретишь за работой. Встречаются на российских просторах такие. Тут соврал, там по мелочи украл, здесь с кем-то на халяву выпил. Верить таким на слово нельзя, поворачиваться спиной на всякий случай тоже. А в остальном совершенно безвредный и бесполезный человек, который легко пройдет по жизни, а после смерти тут же будет забыт.

– Привет, Петька, – поздоровался я.

– Привет, – охотно согласился он, речью подтвердив свое происхождение не от зомби. Только вот облегчения это мне не принесло. Взгляд внутренним зрением показывал мне, что передо мной не человек!

Обычный взгляд демонстрировал кривую, как обычно, улыбку Петьки, за которой обычно следует предложение выпить за твой счет, а истинный – темное угрожающее пятно, переполненное злобной ненавистью ко всему живому. Я насторожился и приготовился к бою. Хорошо, что я не подал ему руки, здороваясь.

– Привет, Петька, – услышал я голос брата, обрадовавшегося еще одному живому человеку.

– Привет, – также охотно ответил он и вдруг резко ощерился зубастой пастью, которую человек не мог иметь.

Саша охнул. Я тоже обалдел, хотя и был готов к нападению. Истинное зрение показало мне усилившуюся пульсацию пятна. Тварь, притворявшаяся Петькой или происходившая от него, собиралась напасть и пообедать нашими телами или нашими эмоциями. Какая разница. Нас хотят убить, и мы вправе защищаться.

И потому, когда проявились явные признаки в виде удлинившихся зубов, я, не раздумывая, ударил по голове выращенной магической палкой.

Петька, а, точнее, чудовище, прячущееся за его личиной, завизжало, упало, схватилось за перебитый нос. Я стал ждать. Саша, похоже, переставший дышать, замер за моей спиной.

Тварь перестала визжать. Я вытаращил глаза. Конечно, я читал о регенерации нечистой силы. Но одно дело лежать на диване с книжкой в руках и читать, как вампир на глазах героя восстанавливал свое тело, и совсем другое…, – я пораженно застыл при этой мысли, – точно, это вампир! Ну Петька, и жил, как не человек и умереть не сумел по-хорошему. Бродит теперь вампиром. Сколько человек он убил, неприкаянно бродя по селу?

Преобразовал палку в меч. Надо уничтожить его. С нежитью, живущей за счет живых, договариваться бесполезно. Это как заяц заключит договор с волком о нейтралитете. Волк все равно захочет есть. Равнодушно нацелил меч в голову. Будь передо мной человек, меня, несомненно, затошнило бы, но я убивал тварь в обличии человека, которую совсем было не жаль.