Пронзая ткань времени

– В этой цитате речь идет как раз о психологическом времени, которое мы должны отбросить, чтобы добраться до физической истины, – прокомментировал спич Майкла профессор. – Эйнштейн сумел нам доказать, что время не является чем-то абсолютным. На самом деле оно может меняться в зависимости от физических условий, как и другие явления природы. Причем строго определенным образом. Выходит, время – это физическое явление, а не вольный продукт нашего разума.

Профессор постучал себя пальцем по лбу.

– Основой теории времени является теория относительности, – продолжил он. – А важнейшим ее элементом являются преобразования Лоренца, как вы знаете. Главная их особенность – они четырехмерные! Другими словами, наряду с тремя пространственными размерностями реально существует и оказывает влияние на наш мир еще одна, скрытая размерность – временная. Преобразования Лоренца успешно работают и, следовательно, отражают физическую реальность, которую нелегко принять именно потому, что она не дана нам в непосредственных ощущениях. К счастью, потому что в противном случае в нашем мире наступил бы хаос. Представьте, что было бы, если бы мы одновременно видели свое будущее и прошлое. Время в нашем мире представлено особым видом протяженности.

Ясинский на некоторое время задумался, а потом продолжил:

– Итак, время – это протяженность. С учетом этой протяженности мы можем построить более-менее верный «каркас» Вселенной. Но это всего лишь каркас, он мертв, в нем нет динамики, которая наблюдается в окружающем мире. Здесь чего-то не хватает. Движения нет. Но!

Он поднял палец.

– Любое, подчеркиваю – любое движение или изменение есть результат течения времени. Без течения времени мир мертв. А течение времени дает ему жизнь, динамику, как бы оживляет его.

– Оживлять – это к Марго, – хмыкнул Дайрон.

Профессор строго посмотрел на юношу, но комментировать его высказывание не стал.

– Итак, мы видим два совершенно различных свойства, которые приписываются времени, – протяженность и изменчивость, – продолжил он лекцию. – Вот представьте себе железную дорогу. Это сочетание двух совершенно разнородных вещей – рельсов, дающих протяженность, и подвижного состава, который может в этой протяженности по рельсам двигаться. Только объединение данных разнородных элементов позволяет считать их совокупность полноценной железной дорогой. Так и время – под этим термином понимается время как временная протяженность и течение времени как способность в этом измерении совершать движение. Вот и выходит, что время по своей сути двойственно, или, по-научному, амбивалентно. Два разнородных свойства в одном флаконе. Протяженность и движение. Временная протяженность вместе с пространством позволяет построить этот мир, а движение в виде хода времени – вдохнуть в него жизнь. Непонимание этой двойственности приводило и приводит к большой путанице при обсуждении понятия времени.

– Амбивалентность – красиво звучит, – заметила Марго и лениво потянулась. – Я по утрам частенько бываю вся такая амбивалентная – и спать хочется, и на лекции идти надо.

– Только вот ваш паровозик все время сам по себе куда-то пыхтит без спросу, не останавливаясь, – заметил Дайрон. – Думаю, многие хотели бы его притормозить.

– Это не совсем так. Эйнштейн впервые доказал, что время у разных объектов может идти по-разному. Более того, он показал, что вокруг нас полно объектов, время для которых не идет вообще. Речь идет в первую очередь о частичках света – фотонах. Более того, в этой самой аудитории вокруг нас сейчас совершаются миллиарды и миллиарды актов запуска и остановки хода времени. Как бы круговорот времени в природе. Позже мы об этом поговорим подробнее.

– Это что же, если я остановлю свое собственное время, я и стареть не буду? – заинтересовалась Марго.

– И да и нет, – улыбнулся Ясинский. – Проблема в том, что остановка собственного времени, кроме вечной молодости, повлечет за собой последствия, которые тебе вряд ли понравятся. Мы об этом еще поговорим.

– При таком подходе идея путешествий в прошлое предстает совсем в другом свете, – заметил Майкл. – Действительно, если есть рельсы, можно попробовать запустить паровозик и на реверс, в обратную сторону. Здорово!

– И это вполне реально, – согласился профессор. – Если не нарушать определенные правила.

Он пошел к большому экрану на стене. На нем стали возникать формулы и непривычные определения, в которые курсанты окунулись с головой.

Учебный день пролетел незаметно, погрузив слушателей в состояние пресыщенности обвалившимися на них научными идеями. Эти идеи еще должны были найти и расчистить себе место, чтобы удобно улечься в их головах, став опорой для дальнейшего понимания всего того, что им предстояло освоить.

Профессор хорошо понимал их состояние, и, когда курсанты после лекции подошли к нему с кучей вопросов, он просто пригласил их на следующий, субботний день к себе на дачу – дать мозгам отдохнуть и заодно подышать свежим воздухом.

Глава 2 Беседа у костра