Пронзая ветер

— Он должен был меня встретить в этом мире, но попал в беду. У меня здесь не так много друзей, чтобы ими разбрасываться. И я сделаю все, чтобы ему помочь!

Крыса ткнулась Ланетте в шею холодным носиком, но сразу отстранилась, лишь только девушка попыталась погладить ее. Некоторое время Шут молчал, разглядывая их. Но прочесть на его лице хоть что-то в этот раз девушка не могла.

— Можно рискнуть, — наконец, хмыкнул Шут и заговорил, все больше и больше воодушевляясь. — Да и покровители в Кроссе мне не помешают. Всякое в жизни может случиться, а неприятие к жителям Кросса у митрильцев, мягко говоря, несколько преувеличенно. Например, Скульптор. От него шарахаются, как от чумы…

«И правильно», — мрачно подумала девушка.

— … а это один из самых порядочных людей, какие мне встречались. Правда, сдержанный очень, замкнутый в себе. Но человек замечательный!

Тут Ланетта не выдержала:

— Садист он замечательный. Сделал из меня эту чертову куклу. Я была для него куском глины. Он ни разу не спросил меня, чего я хочу! Что нужно мне самой.

Она вспомнила, с какой брезгливостью разглядывал ее Корн, и слезы навернулись на глазах. Но Шут лишь нагло ухмыльнулся в лицо.

— А зачем спрашивать? Вы, женщины, сами не знаете, чего хотите. Он превратил тебя в настоящую красавицу. Чего тебе еще надо? Но я с тобой согласен. С хромой или обезображенной спутницей путешествовать гораздо удобней. Люди не любят уродство и откупаются от него звонкой монетой. Выгода налицо — и маскировка, и постоянный заработок. Зато с красавицей сплошные проблемы — непредвиденные расходы, неуемные ухажеры, ненужные пересуды… Знаешь, а ведь ты права! Хорошо, что Скульптор еще не ушел далеко. Побегу, верну его…

— Не надо! Возможно, я еще привыкну к новой внешности, — испугалась девушка.

И столкнувшись с насмешливым взглядом, поторопилась сменить тему:

— Так что на счет Кооба? Ты знаешь, где он живет?

— Он из Кросса, как и твой крыс. Здесь бывает наездами и всегда останавливается у своей дочери Каллы. Добраться до его жилища трудновато будет. Если на нас уже объявили розыск, то патрули усилят чтецами аур. И охрану городских ворот тоже. Наши с тобой отпечатки, наверняка, будут в их распоряжении.

— А можно как-то изменить ауру?

Линнок посмотрел на нее с жалостью.

— Ауры — это отражение наших душ, куколка. Аура меняется постепенно, по мере того, как взрослеет душа. Резкие вмешательства в подобные процессы всегда чреваты. В принципе я могу внести в нее изменения (если снимешь амулет Тагиль), но тогда это будешь уже не ты. Возможно, тебе расхочется спасать Корна, и ты предпочтешь вернуться в золотую клетку принцессы.

— Неужели никак нельзя проникнуть в город? — с отчаянием воскликнула она. — Должны же быть какие-то лазейки! Даже во дворец есть тайный лаз…

— Ты слишком быстро все схватываешь, — покачал головой Шут, — а новые знания приумножают печаль. И особенно скорбят те, кто узко формулирует проблему. Не достаточно пробраться в Миотополь, нужно еще умудриться не попасть в передрягу в самом городе. Жизнь в столице только из окна кареты кажется чинной и благопристойной.

— Значит, нужно сделаться незаметными, — упрямо продолжала искать выход Ланетта. — Ведь не набрасываются люди там на всех и каждого. Да и патрули. Вряд ли они будут вглядываться во всех подряд. Миотополь — большой город. Он в несколько раз превышает мой родной Кропли. А там по выходным и праздничным дням такое столпотворение! Как бедным стражникам за всем уследить?

Шут задумался.

— Нужно выдать себя за тех, кто точно не вызовет подозрения. И здесь на ум сразу приходят два способа. Первый — представится правителями или их доверенными слугами. Тогда ни один стражник не посмеет даже посмотреть в нашу сторону. Тем более, они часто путешествуют в масках, которые скрывают ауры…

— Давай, так и сделаем!

— Есть сложность, — остудил ее пыл Шут. — У нас нет масок, а достать их не просто.

— А второй способ?

— Можно замаскироваться под ту часть митрильского сообщества, которую, как и правителей, стражники предпочитают не видеть, если не возникнет особая надобность.

— И кто это?