Пропала стриптизерша

Но еще нельзя. Хотя они с Гертой ни в чем не виноваты, они оказались в самом эпицентре событий, событий важных и, возможно, даже трагичных. И время влекло их к ним.

3 сентября 1958 г.

20 час. 30 мин.

Между Тихуаной и Энсенадой есть только три достаточно больших города, нанесенных на карту: Агуа-Кальенте, Розарито и Эль-Дескансо. После того как они проехали через Розарито, за ними появилась мчащаяся на большой скорости машина. Когда Харт сбавил скорость, автомобиль, едущий за ним, тоже затормозил. Стоило прибавить скорости, преследователи тоже поднажали, но держали дистанцию в четверть мили.

Днем, когда на шоссе было много других машин, Харт не обращал на нее особого внимания. Но теперь это начинало его раздражать.

Герта ехала, сложив руки на коленях, попеременно глядя то на кольцо на безымянном пальце левой руки, то в зеркало заднего вида.

- Ты думаешь, они нас преследуют? - спросила она тоненьким голоском, очередной раз оглядываясь. Харт бросил взгляд в зеркало:

- Честно говоря, не могу понять.

Ему было жарко. Он устал от всего, что было связано с оформлением их брака. Его не покидало беспокойство. Остановка в Тихуане заняла гораздо больше времени, чем он предполагал. Нужно было купить лицензию, а для этого пришлось разыскивать судью. Герта отказывалась выходить замуж в том своем мятом платье, что было на ней все время их поездки, и ему пришлось выдать ей значительную сумму из его быстро истощавшегося запаса наличных, чтобы она купила себе новый туалет.

Чем больше он думал обо всем этом, тем более неразумными казались ему его поступки. Он - бизнесмен, а не детектив. Если автомобиль, едущий позади, гонится за ними, да если еще и прижмет к обочине и остановит, Харт окажется совершенно беспомощным: ему просто нечем будет защитить себя и Герту. Он даже не подумал заранее о своей защите!

Герта, практичная как всегда, заметила:

- Ну и медовый месяц у нас с тобой, черт побери, Док!

- Да уж! - не мог не согласиться с ней Харт. Шоссе было отличным, по большей части прорезывающим плоскую пустыню, но в данный момент дорога пошла на подъем. Насколько Харт помнил путь, бухта, где расположена Энсенада, должна быть как раз за этим самым холмом. Когда они добрались до вершины холма, он свернул на обочину шоссе и затормозил, подняв облако пыли. Он уже было ожидал, что едущая за ним машина сделает то же самое. Но нет. Автомобиль пронесся мимо, не сбавляя скорости. Было слишком темно, чтобы разглядеть сидящих в нем, но Харт рассмотрел калифорнийский номер.

- Еще одной парочке не терпится, - ухмыльнулся он. Герта подняла левую руку.

- Почему "еще одной"? - самодовольно спросила она. - И вообще, мужу следует выбирать выражения в присутствии жены.

Харт продолжал улыбаться:

- Простите, миссис Харт.

Чем больше проходило времени с того момента, как он сделал предложение, тем больше ему нравилась эта мысль. Это было единственное светлое пятно во всем этом запутанном деле. Герта пыталась принять вид пресыщенной и искушенной дамы, однако была явно перепугана. Харт не сомневался, что, несмотря на все эти разговоры, мужчина вряд ли прикасался к ней раньше.

Он кивнул на расстилавшийся внизу город:

- Вот мы и приехали.

С вершины холма, даже при лунном свете, Энсенада казалась далекой от привлекательности. Плоскогорье, на котором раскинулся город, было ровным и не изобиловало деревьями. Беспорядочно разбросанный, плохо освещенный деловой центр выглядел ветхим и неухоженным. В отличие от большинства мексиканских городов в Энсенаде не было ни базарной площади, ни плазы. Главной достопримечательностью служило море, и все деньги вкладывались в строительство вычурной архитектуры отелей вдоль побережья.

Харт мгновение помешкал, а потом двинулся вперед. Что касается ночлега, то об отдельном номере для него и Герты в отеле на побережье не могло идти и речи, наверняка там им встретились бы какие-нибудь знакомые, и это повлекло бы за собой объяснения, а он был не в настроении теперь объясняться с кем бы то ни было. Для одной ночи вполне сойдет какой-нибудь отель в городе с обслуживающим персоналом из местных.

Тот, который он в конце концов выбрал, был старым и выкрашенным в ядовитый розовый цвет. В вестибюле стояли поникшие искусственные пальмы и потертые кожаные кресла. Клерк был удивлен, но и доволен. Конечно же у них есть номер для сеньора и сеньоры, в данный момент самый лучший номер свободен.

Он располагался сразу же на первом этаже и вполне соответствовал всему внешнему облику гостиницы, ее внутреннему убранству. Мебель была из красного дерева и ужасно массивной. Довольно ветхие, но чистые и сильно накрахмаленные занавески колыхались на окне. Через открытую дверь одноэтажной харчевни на противоположной стороне улицы ярко освещенный музыкальный автомат изливал непрерывный рев ритмично рвущихся гитарных струн.