Пропала женщина

— Некто, связанный с миссис Листер, не мог не вернуться, — произнес Бенджамин. Он расхаживал посередине гостиной Листеров — будничный, ровный, руки в карманах брюк, — и в его голосе не было торжества. — Не скрою, мистер Маршалл, самым вероятным кандидатом я посчитал вас.

Уинт сделал попытку сосредоточиться и найти аргументы в свое оправдание. Но мешал голос лейтенанта.

— Конечно, мы поняли, что миссис Листер пыталась лишить себя жизни. Первый выстрел произведен ею. Но достоверно и то, что цели он не достиг. Затем явились вы, чтобы «разузнать». Этот вариант с ключом, оставленным в гаражной двери, не стал доказательством вашей вины, но странности наводят на раздумье. Далее, парафиновый анализ. Опять неопровержимого доказательства нет. Ведь вы не отрицали, что, пытаясь остановить ее, могли коснуться оружия. Но что нам больше понравилось, мистер Маршалл, так это ваши великолепные следы…

Уинт сконцентрировал внимание до предела.

— Простите, что?

— Там на ковре была путаница отпечатков, смесь грязи и крови. Мы потратили известное время, стараясь в ней разобраться. Вы сказали, что кинулись к миссис Листер, когда она выстрелила из револьвера вторично. Так вот, свидетельство ковра это опровергает. Ваши следы перед диваном говорят о том, что вы сидели рядом с миссис Листер до второго ее выстрела. Как установили, именно до, а не после! Это очевидно: кровь ее была поверх ваших следов. И значит, вы сидели с ней рядом, пока она была жива. Просто, не правда ли?

Уинт уставился на злополучный ковер, где следы его, казалось, сами складываются в убийственную схему. Но нет, рано отчаиваться. Он лучше подождет объяснений.

— Поэтому мы пришли к выводу, мистер Маршалл, что вы вроде как помогли миссис Листер сделать этот второй выстрел.

Он слабо помотал головой.

— Я подумывал немедленно вас арестовать, но единственный слабый пункт — отсутствие мотива — сдерживал меня. С чего бы соседу мчаться сюда и помогать этой несчастной сводить счеты с жизнью? Зачем? Если, конечно, он не был с нею в интимной связи. Для чего ей желать себя убить, если она не покинута? А любовник может покинуть женщину в том случае, если она становится ему помехой.

А когда ее не стало, разве не захочет он уничтожить все, что свидетельствует об их отношениях? Вот мы и устроили маленькую ловушку. Сделали так, чтобы мистер Листер отдал вам свой ключ. Затем ежедневно, на виду у ваших окон, я приезжал и уезжал из этого дома в сопровождении коллеги. Только вы не заметили, что человек, с которым я уезжал, всегда был не тот, с которым я прибывал. Каждое утро я менял в доме охрану. Здесь постоянно был сотрудник, ожидающий вас. И вы появились. Но, кажется, не нашли фотографии, не так ли?

Уинта Маршалла будто подбросила пружина, однако двое полицейских придержали его.

— Вы отыскали ее? — Он задохнулся. — Где она была?

Лейтенант согласно кивнул.

— Да, мы ее нашли. У вас в доме наверняка есть фотографии-«близнецы». Мы их тоже найдем, чтобы сравнить, так, для полной уверенности.

На этот раз из горла Уинта вырвался только стон:

— Вы хотите сказать, что по фотографии меня не узнали?

— Этого мы не смогли.

Лейтенант извлек из внутреннего кармана маленький пакетик и развернул папиросную бумагу. Внутри был сморщенный кусочек фото. Заляпанный кровью снимок с круглой дырой посередине, фотография без лица.

— Она была в медальоне, который носила Диана Листер, — сказал лейтенант Бенджамин. — Пуля прошла прямо сквозь него.

Джек Ричи Мир вверх ногами

— Ты меня слышишь, Риган?

— Да, — сказал я.

Олбрайт покачал головой.

— Что бы ты делал, если бы тебе не надо было зарабатывать на хлеб? Сидел бы весь день, уставившись в потолок и размышлял?

— Я слушаю.

— Я знаю, что слушаешь, но постарайся сделать так, чтобы это было заметно. Когда ты смотришь в окно, я всегда испытываю своеобразную ревность. Ты уделяешь процентов десять своего внимания мне и моим скромным земным заботам, а остальные девяносто, по-видимому, охватывают Вселенную.

— Вы говорили о Роберте Крамере.

Сэм Олбрайт вздохнул и протянул мне папку.

— Роберт Крамер застраховался пять лет назад. Тогда его сердце было в превосходном состоянии. По крайней мере, в надежном. Я пробежал взглядом по верхней странице.

— Но он умер от сердечного приступа?

— Да.

— И какова же сумма, которую надо выплатить после его кончины?

— Двести тысяч долларов.

— Вскрытие было?

— Конечно. Когда оно производилось, присутствовал один из врачей компании. Причиной явилось больное сердце. Болезнь развивалась в течение двух-трех лет, так он полагает.

— Но вы же хотите, чтобы я покопался в этом деле?

— Двести тысяч долларов огромные деньги. Компания обязана провести расследование. — Он помассировал себе затылок. — Насколько я могу судить, здесь все в порядке, кроме одной маленькой детали, которая меня беспокоит. На процедуре вскрытия наш врач заметил, что на правой руке Крамера большой палец, и особенно подушечка большого пальца, были обожжены. Не очень сильно, но, останься он в живых, там были бы волдыри.

— Он обжегся непосредственно перед тем, как умер?

Олбрайт кивнул.