Пропащий

По-стариковски кряхтя, Данила встает на четвереньки. Шлем падает на землю, капельки крови летят следом. Кое-как утершись — нет, размазав кровь по лицу и отплевавшись, Данила еще раз оглядывается. Да, он вернулся в дом родной на проклятой планете разумных ящериц. Только тут подозрительно пусто и тихо. Может, распугал всех? Или затаились и ждут удобного момента для нападения? А-нас-рать! После головокружительного приземления Данила чувствует только усталость и полное равнодушие. Идет к знакомой двери, пинком распахивает и поднимается по лестнице. Комната, в которой он жил, встречает знакомым запахом подгорелого мяса петродактиля, остывший очаг распахнул закопченую пасть, складная койка завалена ворохом одеял. Данила осторожно садится на кривоногий стул, спинка недовольно скрипит, ножки чуть разъезжаются под тяжестью тела в броне.

— Есть кто-нибудь? — равнодушно спрашивает Данила.

Спросил так, для проформы, не надеясь услышать ответ. Петра наверно давно уже съели. Голос звучит неестественно громко под каменными сводами и даже несколько зловеще. «Ну еще бы! — усмехается про себя Данила. — После такого облома как не заорать чужим голосом». На койке начинается шевеление, раздается скрип сыромятных ремней, из вороха одеял высовывается лохматая голова с выпученными глазами.

— Ты хто!? — хрипло вопрошает голова. — Как посмел? Чиво надо?

— Римский папа, вот «хто»! — радостно отвечает Данила. — Петенька, ты что ли?

— Какой я тебе… — по нарастающей рычит Петр, но осекается на полуслове.

Грозно вытаращенные глаза становятся испуганными, лицо бледнеет, торчащие в разные стороны космы сникают. Петр громко икает, сползает на пол и, низко кланяясь, начинает причитать:

— Господи Исусе … господи Исусе…

— Петр, прекрати! Ты пьян, что ли?

— Господи Исусе … я бросил! … господи Исусе …

— Тогда чего лбом об пол стучишь?

— Не прогневайся на меня, господин! — жалобно просит Петр.

— Ну, поехало … иже еси на небеси, да святится имя Твое и так далее … тьфу на тебя три раза, Петручио!

Уловив миролюбивые нотки в голосе Данилы Петр перестает кланяться и бормотать, но испуг на лице не проходит.

— Встань с колен. Сядь, — приказывает Данила. — Я тут к тебе по делу заглянул вообще-то, — врет Данила (Не объяснять же, что вляпался по самое никуда и не знаешь, как выбраться!). — Но для начала расскажи, как дела.

— Дела-а? — недоумевает Петр. — Господин Данила Уголков изволит интересоваться делами?

— Да что с тобой, Петр!? — удивляется Данила. — Ты с ума что ли сошел? Или … или тебя запугали?

Петр некоторое время внимательно разглядывает Данилу с головы до ног, на лице видна какая-то внутренняя борьба, но спустя полминуты напряжение спадает. Петр глубоко вздыхает, растопыренная пятерня приглаживает всклокоченную шевелюру, на лице робко проступает румянец.

— Тут такие дела, Данила! — шепотом говорит Петр. — После твоего побега сюда прилетели зеленые ящеры с отрядом солдат, все перевернули вверх дном. Людей перебили, я чудом спасся, спрятался в одной норе под стеной, про нее никто не знает. Сам копал еще давно! Зеленомордые потом дважды прилетали, о чем-то спорили, чуть не дрались, во! Подслушал их разговор — да чего подслушал, они ж орали! — о тебе речь шла. Мол, ты их убиваешь направо и налево, управы на тебя нет. Прячешься среди людей, на острове. Поэтому надо всех людей перебить, остров спалить. Долго кричали, потом вдруг смолкли и тихо было несколько минут. Я уж подумал, что сдохли все. Ну, переволновались! А затем так же тихо разошлись по кораблям и улетели.

— Когда все замолчали, ты ничего не почувствовал? — спросил Данила. — Ну, голова заболела вдруг. Или тошнота, или сердце заколотилось. Ничего такого не было?

— Все было! Я так перепугался, что и тошнота, и голова, и сердце!

— Понятно, — вздохнул Данила. — Что ты знаешь о невидимых богах карликах?

— Так, — пожал плечами Петр. — Слухи ходят, что существуют духи древних ящеров, которые имеют власть над всем живущим. Ящеры им поклоняются. Зеленомордые их жрецы, поэтому им все можно и для них законы неписаны. А почему карлики? Ты что, их видел!? — опять выпучил глаза Петр.

— Видел, — вздохнул Данила. — Никакие это не духи, а вполне реальные ящеры. Серо-зелено-красные в крапинку и вонючие. Маленькие такие. Шибздики! Они очень сильные телепаты и гипнотизеры, внушают на автомате, что невидимы. И поэтому их никто как бы не видит. Они имеют власть даже над животными.

— Как можно быть видимым и невидимым? — удивился Петр.

— Непрерывное стирание кратковременной памяти, — пояснил Данила. — Я и сам не совсем понимаю, что это такое, но мне так объяснил один умный мужик. Проще говоря, ты их видишь, но сразу забываешь об этом.

— Ага, — наморщил лоб Петр. — Видел, но не помню. Но ты-то их видишь?