Пропащий

«Действительно, а что потом? — задумался Данила. — Ну, допустим, Гуляма нет. Само по себе образуется демократическое правительство, все вопросы будут решаться на основе консенсуса … блин, я говорю как журналист первого канала! Вроде телевизор уже давно не смотрел, а пропаганда до сих пор в мозгах. Не станет Гуляма, найдется другой такой же. Приберет к рукам власть и будет править, сообразуясь с личной выгодой и собственной дурью. У людей только так. Это не есть хорошо, но до меня хотя бы дела не будет. А вот с шибздиками невидимками сложнее. Я прямая угроза власти, которая ничем и никем не ограничена. Я как заноза в заднице, обязательно захотят выковырить. И никто не знает, сколько их, где живут, как живут, сильные и слабые стороны … одному явно не справиться! Нужны союзники…»

— Данилочка, ты не хочешь поужинать? — жарко прошептала на ухо девушка.

— Нет, конечно. Сколько можно жрать? — брякнул Данила, но тут же спохватился. — То есть не в том смысле, что проголодался и наелся …

Он почувствовал запах каких-то необыкновенных духов, женские пальцы чуть слышно коснулись плеча, память тут же выдала удивительно яркую картинку, как девушка выходила из моря после купания. Следом, правда, выскочил психованный рак переросток и собрался всерьез закусить Данилой, но это мелочи, на которых не стоит сосредотачиваться. Главное — как выглядела Наташенька, выходящая из воды! Даниле кровь в голову бросилась.

— Острое чувство голода пронзило меня! — хриплым голосом сообщил он. — То есть … прости, я дурак и несу чушь. Я хочу быть с тобой и мне плевать, какую кашу ты заваришь. Я … я просто хочу быть с тобой.

* * *

Суборбитальный транспортер приближается к поверхности планеты с выключенными турбинами по так называемой баллистической траектории. Говоря нормальным языком просто падает. Посовещавшись с остальными членами экипажа, Данила решил, что это наиболее безопасный способ приземлиться. Разумеется, Гулям не может контролировать все околопланетное пространство, он вообще мало на что способен в этом смысле. А вот рептилоиды вполне! Их технические возможности толком вообще неизвестны, так что осторожность лишней не будет. Летательный аппарат выполнен в форме латинской буквы «в», то есть с обратной стреловидностью крыла. Двигатель двойной, расположен в хвостовой части. На борту имеется две выдвижных установки для пуска ракет, четыре автоматических пушки в крыльях и радар, он же постановщик помех и «глушилка». Бронирование ноль, зато есть аварийные кресла, которые одним нажатием кнопки превращаются в капсулы и отстреливаются вышибным зарядом вместе с крышей. Подобная система безопасности имеет свои недостатки, поэтому на совещании, по инициативе Наташи, решили, что бы весь экипаж был в бронекостюмах. Мало ли что случится во время полета и после приземления!

— Наронгсак, дорогой, не пора ли начать тормозить? — встревоженно спрашивает девушка уже третий раз. Первый был спустя минуту после отчаливания от «Роджера».

— Нет, — кратко отвечает индонезиец, внимательно глядя на высотомер.

Пилотирует транспортер Наронгсак, его руки крепко держат штурвал, взгляд ни на секунду не отрывается от приборной доски. Данила вытягивает шею, пытаясь увидеть показания приборов, но макушка упирается в шлем, который «намертво» прикреплен к шейным бронепластинам. Даниле тоже немного не по себе, лететь «бомбочкой» удовольствие лишь для адреналиновых маньяков и городских сумасшедших. Скосив глаза смотрит на Тиграна — горбатый нос заострился, щеки впали, будто в легких внезапно образовался вакуум, глаза вытаращены, словно у проснувшейся среди бела дня совы.

— Тигран, ты красавчик! — не удержался от колкости Данила.

— Иди к черту! — по змеиному шипит в ответ Тигран.

Лица Наташи не видно. Она так сжалась в своем скафандре, что голова оказалась на уровне груди. И только Наронгсак сидит прямо, на каменном лице нет и намека на страх, пальцы сжимают штурвал, будто горло ядовитой змеи. Долгие секунды складываются в бесконечные две минуты, падению нет конца, вот-вот врежемся в землю …

— Включаю двигатели, начинаю торможение! — бесстрастно сообщает Наронгсак.

Тяжесть тела возвращается, можно вздохнуть полной грудью. Спустя еще полминуты Наронгсак отключает защитные экраны, за бронированным лобовым стеклом открывается пейзаж приближающейся поверхности планеты. Громадное изображение Дикого континента закрывает горизонт, уже различимы горные хребты, видны голубые пятна озер на равнине болот, извилистые русла рек кажутся синими змейками. Конечная точка путешествия, город разбойников и воров Мадина выглядит, как растрескавшаяся грязь на месте высохшей лужи.