Пропавшая без вести

— Хелен, пожалуйста, я бы не просила без крайней необходимости.

— Ладно. Только на два дня — это и так через край.

— Я тебе очень благодарна.

— Только сначала выясни, не возражает ли Белинда.

— Обязательно!

Хелен тяжело вздохнула:

— Съездила бы к Джеки. Вчера она еще не пришла в себя и вряд ли помнит, кто у нее был, но сегодня лучше бы ей тебя увидеть, слышишь?

— Я заеду, обещаю.

— Я так понимаю, маму ты завезешь? Мне на работу пора.

— Не вопрос.

— И комнату ей тоже ты приготовишь. Белинда не обязана это делать.

Сара никогда не слышала столько брезгливости в голосе сестры, но не винила ее. Она чувствовала себя самой плохой в мире сестрой, самой большой неудачницей и обманщицей.

— Спасибо. Я тебе попозже перезвоню.

Сара набрала номер Джона и опять попала на голосовую почту. «Джон, да куда же ты подевался? Я уже начинаю беспокоиться! Позвони мне, хорошо?»

Она спустилась вниз и села пить кофе, чашку с которым Белинда вручила ей, стоя у мойки. Хорошо бы на этот раз обошлось без стычек с язвительной сиделкой.

— Белинда, давайте на минутку выйдем в комнату, мне надо поговорить с вами.

Зря волновалась. Белинда охотно согласилась ухаживать за матерью и в доме Хелен, и Саре стало чуть легче, но ненадолго. Она попросила Белинду помочь матери собраться и объяснить ей, в чем дело. Дейрдре эта затея совсем не понравилась.

— Я не хочу к Хелен, хочу остаться здесь, — заявила она, не сводя глаз с Белинды, вынимавшей из шкафов одежду.

— Мам, всего на два дня. Это как маленький отпуск.

— Отпуск? — Мать смотрела так, словно совсем запуталась. — Я что, еду в отпуск?

— Вроде того. — Сара почувствовала, как где-то в области глаз начала болеть голова. Она помогла матери надеть зеленый кардиган и начала ее причесывать.

— Ну, не знаю… — сказала Дейрдра. — Я хочу остаться здесь. А она тоже едет?

— Белинда? Да.

— Я же говорила тебе: она мне не нравится! — раздраженно крикнула мать.

— Мама, нехорошо так.

— Я хочу остаться здесь.

— Мам, ну ты же к Хелен едешь.

— Я никуда не хочу ехать! Я хочу остаться здесь.

— Нет, здесь ты не останешься! — отрезала Сара. Белинда выпрямилась и взглянула на нее. — Мама, извини, пожалуйста, но так будет лучше для всех.

Дейрдра ничего не ответила, но Сара заметила, как она в отчаянии теребит свою блузку. Отложив щетку, она наклонилась к матери, так что их лица оказались совсем близко.

— Мамочка, прости, пожалуйста, — прошептала Сара, целуя ее в лоб. — Прости, что я с тобой так… Я тебя очень-очень люблю.

Мать кивнула, но блузку не отпустила.

— Белинда, я пойду покормлю Сумо и налью ему воды. Заканчивайте, хорошо?

— Хорошо, — неодобрительно ответила Белинда.

Сара пошла вниз, чувствуя, как с каждым шагом ей становится все тяжелее и тяжелее.

Белинда спустилась вслед за ней.

— Сара, что происходит? — Ее темно-карие глаза глядели задумчиво и встревоженно.

— В смысле?

— Что-то случилось?

— Ничего. Мне надо… срочное дело…

— Почему вы так торопитесь, чтобы мы поскорее уехали отсюда? Будто за вами свора бешеных псов гонится?

Сара изо всех сил старалась не расплакаться. Часы у нее за спиной показывали десять минут третьего.

— Не понимаю, о чем вы.

— Это из-за мужчины, который приходил сегодня?

Сара думала, у нее из груди выпрыгнет сердце.

— Какого мужчины?

— Приходил насчет машины, во всяком случае, он так сказал. Но меня не проведешь! Я-то видела, как он тут все разнюхивал.

— Как он выглядел?

— Неприметный такой, глаза голубые, полноватый, лет за тридцать.

— Борода? Глаз один такой… ненормальный?

— Нет.

— Хорошо. — Может, он не один. Обычно Вик работал без помощников, но все могло измениться.

— С вами точно все в порядке? — спросила Белинда.

— В порядке, только мне нужно подготовиться. Вы возвращайтесь к маме, а я пока все закрою здесь.

Сара вымученно улыбнулась сиделке и поспешила прочь, чтобы избежать дальнейших расспросов. Она быстро прошлась по всему дому, проверяя двери и окна, затем остановилась посреди гостиной и сжала голову руками.

Защита ей нужна, помощь. Нужно поговорить с Джоном, нужно…

Она бросила взгляд в зеркало над камином, когда проходила мимо, и замерла на месте.

Страх. Этого он и добивается от нее.

Нет. Ничего не нужно. Надо самой разобраться с этим делом. Виктор — это как злокачественная опухоль. Однажды она эту опухоль уже вырезала, а теперь и рану прижжет. В другой раз он уже не вернется, об этом она позаботится.

33

Незнакомые улицы слились в одну, пока они ехали по городу. Фрэнк, задыхаясь от злости, рассказывал Джону о Лиззи, как она клялась ему, что дети из приюта.

Джон не перебивал его, но про себя обдумывал то, что узнал от Дрейка. Очевидно, Фрэнк хотел поговорить с ним о Кэти, но ему не давало покоя, кто тот, второй, который приходил в дом престарелых? Какое место он занимает в этом деле? И если он и усатый не одно лицо, так сколько же тогда человек охотилось за Кэти?

Джон вынул телефон и включил его. Тот сразу запикал: есть сообщения.

Он прослушал их — все от Сары.

Не откладывая на потом, он набрал ее номер.

— Ну и куда ты запропастился? Как там у тебя дела?

Джон покосился на стиснувшего зубы Фрэнка.