Джип вырвался из лесной чащи на свободу, неторопливо покачиваясь на ухабах, словно проснувшийся от спячки медведь, съехал с крутого склона ближе к речке и встал как вкопанный. Будто наткнулся на невидимое препятствие.
– Где-то здесь. – Шилин первым покинул салон и, спрыгнув на землю, принялся приседать: как-никак ехали часа четыре. Тело затекло.
Мишка осмотрелся. Место действительно располагало к тому, чтобы раскинуть лагерь. От воды шёл пологий песчаный берег. Чуть выше, метров через пять, песок обрастал травой, превращаясь в небольшой сравнительно ровный пятачок земли, на которой можно было спокойно установить три двухместные палатки. Склон, заросший кустарником, прикрывал его стеной.
Дмитриев полной грудью втянул в себя воздух, почувствовал, как голова закружилась от насыщения крови кислородом. Осмотрелся.
– Напоминает каньон.
– А так на большинстве дальневосточных рек, – отозвался, услышав Мишкино восклицание, Шилин. – После таяния снегов – сильное течение. Вот вода и пробила себе русло.
Вика встала рядом с Дмитриевым. Одетая в джинсы и ветровку, с бейсболкой на голове, она походила на симпатичного паренька, и только полная грудь выдавала девичью стать. Девушка, прищурившись, подставила солнцу лицо.
Мишка ещё раз окинул поляну взглядом. После чего тронул Викину руку:
– Ты веришь, что они стояли здесь?
– Нет. Это же совсем рядом с городом.
– Что ничего не меняет, – сказал выкладывающий из багажника вещи Санатов. – Тем более в те времена сюда можно было добраться только на моторке. Тут, в двадцати километрах, леспромхоз создали в конце восьмидесятых. Так дорогу только тогда пробили.
Шилин и Сергей принялись отсоединять прицеп с лодкой. Виктория с Михаилом спустились к воде.
– Почему ты не хотел приехать сюда раньше? – Вика присела, поводила ладошками по зеркальной прозрачности реки. По воде тут же пошла рябь.