Пропавшая история

Если Доманскому ещё в Италии приказали-предложили вести игру до конца, пообещав «вытащить» его в случае провала, то можно понять его действия с отказом от первоначальных показаний, приведших к очной ставке. Очную ставку должны были провести обязательно, она фиксировалась в протоколе. Отказ же узницы подтвердить слова Доманского превращал его из соучастника в… просто любовника, попавшего под арест случайно, «за компанию».

Но камера в «Петропавловке» — не солнечная Италия, у «княжны» резко обострилась чахотка, к тому же есть сведения, что она была беременна от Алексея Орлова. В начале июня самозванка написала письмо Екатерине, прося о личной встрече и обещая сообщить какие-то важные сведения. Письмо было подписано именем Елизаветы, что привело Екатерину в ярость, и она приказала Голицыну ужесточить узнице тюремный режим. Встреча не состоялась.

Подпишись самозванка любым другим своим именем, всё могло, наверное, измениться как в её судьбе, так и в истории. Но письмо наверняка писалось в присутствии Голицына, а тот, зная характер Екатерины, вполне мог посоветовать несчастной женщине подписаться… своим настоящим именем, которое она назвала на первом же допросе — Елизавета.

«Княжна» умерла в тюрьме от чахотки 4 декабря 1775 года и была там же похоронена без креста и надгробия. Доманский «за недоказанностью улик» был выдворен за границу, получив «вспомоществование» в сто рублей и дав клятву вечного молчания о происшедших событиях. Служанка Франсиска Мешеде как «умственно слабая» не подозревалась ни в чём, а потому тоже была выслана за рубеж с полуторастами рублями, т.к. «жалованье от своей хозяйки она не получала год» (ай да Екатерина II — знала, что зарплату никому нельзя задерживать).

Доманского, как и было ему обещано, «вытащили» вместе со служанкой, ведь если бы он вышел на свободу один, то это было бы подозрительно. Они исчезли навсегда во мгле истории и нельзя исключать, что и из жизни, едва оказавшись в Европе, хотя возможно, что исчез только… Доманский. Лишних свидетелей всегда стараются устранить так, чтобы «молчали как мёртвые», а превосходно сыгравшим свою роль агентам обычно меняют имя…

Какую же цель могли преследовать те, кто разыграл карту Таракановой и Петра Фёдоровича?

Снова взглянем на русско-турецкую войну, начавшуюся в 1768 году.

1770 год — победы русской армии при Ларге (7 июля) и Кагуле (21 июля). Ещё раньше (25–26 июня) весь (!) турецкий флот был уничтожен в Чесменском бою.

1771 год — взятие Перекопа, прорыв русской армии в Крым. Это только широко известные победы, и если бы так продолжалось далее, то Россия могла получить контроль над проливами и прямой выход в Средиземное море! Вот чего боялись те, кто разработал операцию «Пугачёв — Тараканова»!

Личность Пугачёва абсолютно ясна, он действительно был казаком из станицы Зимовейской, но вот «княжна»…

Очень интересные выводы делает историк Борис Васильев (чей труд здесь широко цитируется) о том, что Тараканова могла быть настоящей дочерью императрицы Елизаветы Петровны и знаменитого графа И.И. Шувалова, который в свою очередь являлся сыном императрицы Анны Ивановны и герцога Бирона.

В этом случае княжна Елизавета Ивановна имела все права на российский престол, являясь прямой (!) наследницей династии Романовых. Таким образом, императрица же Екатерина II и все последующие русские самодержцы вплоть до Николая II являются незаконными русскими царями.

Вот теперь становится понятна вся подоплёка широкомасштабной «царской охоты» на одну-единственную женщину с привлечением военно-морского флота, множества «соглядаев» и огромных финансовых средств — законная наследница русского престола была опасна Екатерине — немке, захватившей русский трон посредством военного переворота!

Очень многое, без сомнения, не внесли в протоколы допросов Голицын и Ушаков, только устно докладывал Екатерине фельдмаршал-масон о разных «скользких» сведениях, сообщаемых узницей. Боялась императрица Екатерина, что «сия тайна великая наружу выплывет», а потому при всех своих известных недостатках характера (в основном амурных) она, будучи по рождению немкой и, следовательно, достаточно дисциплинированным от рождения человеком, приложила все силы, чтобы остаться в истории русской императрицей Екатериной Великой!

* * *

«Княжна Елизавета» являлась уже третьей по счёту из известных нам лиц, устранённых Екатериной: первым был её муж, царь Пётр III Фёдорович, «скоропостижно скончавшийся» при участии Алексея Орлова, вторым — Иоанн VI Антонович, шлиссельбургский узник, убитый охраной при попытке поручика Мировича освободить его. Некоторые историки не без основания полагают, что Мировича очень ловко спровоцировали на мятеж, чтобы без помех убрать законного претендента на русский трон (этого вопроса касаться не будем).

Законный царь и два претендента, устранённые ради трона огромной страны, — Екатерина действительно должна была работать по-настоящему, чтобы никто не усомнился в её законном владении троном, так что Великой её назвала история всё-таки за труд на благо России.