Пропавший

Сердце по-прежнему колотилось к груди так сильно, что я не могла сосредоточиться ни на чем. Посмотрелась в зеркальце заднего обзора и увидела свое лицо – бледное, с глубоко запавшими глазами. С выражением неописуемого ужаса на нем. Мысли хаотично метались, когда я в отчаянии принялась размышлять, как мне поступить дальше. Я пробыла там больше часа, стараясь дышать размеренно. Вдох – выдох. Все медленнее и медленнее. Теперь уже стремление представить лицо своей учительницы стало для меня непереносимым. Ведь я постоянно рассказывала ей о насилии, которое вершил над нами мой отец, и вот в кого превратилась сама.

Мне хотелось скорее попасть домой и лечь в постель. Я жалела о невозможности перенестись во вчерашний день или, что было бы еще лучше, на полгода назад. В любое время, кроме нынешнего.

А потом до меня дошло. Что бы ни произошло потом, оно становилось неизбежным, как бы предписанным свыше. И никакие мои поступки уже ничего не могли изменить. Моя жизнь изменилась, и это тоже было предначертано судьбой. Я потеряла двоих самых близких людей или которых считала самыми близкими. И ничто не могло мне их вернуть. Я завела мотор и медленно двинулась дальше. Вскоре заметила выезд на шоссе и влилась в плотный транспортный поток.

Дорога домой оказалась сплошным кошмаром. Я все еще находилась в глубоком шоке. Держалась на крайней левой полосе, хотя мной владело желание двигаться как можно быстрее. И мне повсюду мерещились Мэтт и Кэти. В пассажирах, в толпах людей на автобусных остановках. Даже светлые волосы совсем маленькой девочки превращались в прическу Кэти. Красные автомобили как будто были окрашены кровью Мэтта. Я стремилась скорее попасть домой, но не знала, что произойдет, когда вернусь туда.

Странно, но меня все еще трясло от ярости при воспоминании о ссоре с Кэти. Она была единственным человеком, кому, как я считала, можно полностью довериться. Я воспринимала нас с ней почти как сестер, и так же думала о нас она сама. Я с трудом могла припомнить хотя бы короткий период, когда Кэти не играла бы важнейшей роли в моей жизни. И тем не менее все то время, пока я разыскивала Мэтта, она вытягивала из меня информацию, чтобы каждый вечер делиться ею с ним. Кэти притворялась моей подругой. Предала меня. И простить ей этого я была не в состоянии даже сейчас.

С тех самых пор, когда нам исполнилось семнадцать и я начала встречаться с Джеймсом, ей постоянно хотелось завладеть тем, что принадлежало мне. Разумеется, она не могла успокоиться и стать по-настоящему счастливой, пока не сошлась с Джеймсом. Долгие годы она дожидалась этого! Складывалось впечатление, будто все, что имела я, приобретало в ее глазах дополнительную ценность. У нас на стенах в домах висели одинаковые картины, в гардеробах стояли одинаковые туфли, посуду купили тоже однотипную, и так вплоть до покрывал и диванных подушек. Порой мы с Мэттом от души веселились по этому поводу, но факт оставался фактом. Моя лучшая подруга неизменно тянулась к тому, что принадлежало мне.

Но чтобы она осмелилась подобным образом покуситься на Мэтта… Меня поразило, насколько расчетливой оказалась Кэти. Предала меня, не моргнув глазом. Возникало ощущение, что я их совсем не знала, не считая ни Мэтта, ни Кэти способными на такой грандиозный обман.

Прошло более двух часов после того, как я уехала от дома Мэтта, когда добралась до туннеля Кингсуэй, соединявшего Ливерпуль с Уирралом. На сей раз путь оказался свободен, и я проскочила на противоположную сторону без малейших проблем. И только выбралась из туннеля, встав на дорогу, ведшую к дому, когда мой телефон зазвонил. Я чуть головой не пробила крышу машины от испуга.

На какое-то безумное мгновение я решила, будто это Кэти делает свой дежурный ежедневный звонок, интересуясь новостями. Остановившись на обочине, я стала рыться в сумке, разыскивая мобильник. На дисплее высветилось имя звонившего: Джеймс.

Я постаралась набрать в легкие побольше воздуха, но не сумела. Голова кружилась, перед глазами мелькали искры. Звонок оборвался, но почти сразу раздался повторный вызов. И на сей раз я успела ответить.

Держись естественно. Держись совершенно нормально.

– Ханна! – крикнул Джеймс. Судя по звуку в трубке, он сидел за рулем автомобиля. – Где ты сейчас, Ханна?

– Что? – Я принялась озираться по сторонам и заметила в отдалении красно-белую вывеску универсама «Теско». – Как раз собралась в «Теско», – ответила я.

– Ты ведешь машину? Тогда припаркуйся немедленно. У меня для тебя плохие новости.

У меня опять закружилась голова.

– Нет, я еще не веду машину, – пробормотала я.

– Это касается Кэти и Мэтта. – Джеймс говорил тихо и хрипло. Я догадалась, что он только что плакал.

У меня ком встал в горле, и я постаралась сглотнуть его.

– Что с ними такое? – выдавила я.

– Мне только что позвонил отец Кэти.

Я замерла. Я ведь старалась не думать о ее родителях. И мне по-прежнему было трудно говорить.

– Новости очень плохие, Ханна, – сказал Джеймс. – С Кэти произошел несчастный случай. Она упала с балкона.