Пропавший канцлер (СИ)

Сама Завалка была переведена в тёплую камеру, ей дали тюфяк, подушку и одеяло, кормили раз в сутки и даже позволили один раз помыться. Стерегли её очень сурово, не позволяя ни с кем разговаривать. Даже еду ей приносил один и тот же солдат, тот самый, что так сильно убивался по своему погибшему товарищу. Ненависть к этой женщине была залогом его неподкупности.

Каллин с той самой ночи, когда он спас Завалку от голодного морока, так больше к ней и не пришел, как ни зазывала его узница, как ни придумывала причины, мужчина не поддался. Он похудел, осунулся и перестал улыбаться. Постоянно опухшие покрасневшие глаза наводили на мысль, что человек не досыпал, а ещё стали замечать, что от него частенько пахло спиртным. Когда Слай слегка «прижал» Розалин, та созналась, что снабжает Каллина вином. Принц уже хотел рассердиться на кухарку, как вдруг заметил промелькнувший за окном худой силуэт и махнул рукой, решив оставить всё как есть - Каллин сильный и должен сам справиться со своими чувствами.

Зэфус почти не отходил от Далии, та два раза в день делала ему перевязки, и благодаря этому раны мага наконец все зажили. Когда с медициной было покончено, пришла очередь прогулкам по крепости и вокруг неё. Постоянно ползающий вокруг стен морок укатал там целую дорогу, и парочка спокойно прогуливалась, не опасаясь провалиться в глубокий снег. Маг не переставая болтал обо всём на свете, часто склоняясь к улыбающейся девушке и заглядывая ей в лицо. Он научился безошибочно различать, когда перед ним была Далия, а когда – Канцлер. Последний, кстати, стал появляться реже, давая возможность Зэфусу без помех наслаждаться обществом своей возлюбленной. Вопрос об избавлении девушки от неминуемой смерти всё ещё висел в воздухе, пока ещё никому из посвященных в эту историю людей не удалось найти его решение.

Слай не отпускал от себя Ниэля, повсюду таская его за собой, будто боясь потерять. Юноша поначалу тяжело это переносил: ему казалось, что все осуждают такие отношения, но, прислушавшись к многочисленным чужим разговорам, сделал вывод, что никто ничего такого не думает, а даже наоборот, испытывают к нему тёплые чувства. Видимо, причиной этому стал тот случай, когда Ниэль силой своего таланта заставил голодных людей успокоиться. Теперь же он пел каждый вечер. После ужина солдаты отказывались покидать кухню, набиваясь в неё до отказа и прося Ниэля им что-нибудь спеть, тот краснел и спешил выполнить их просьбу, чтобы те поскорее разошлись, но, если быть с собой честным до конца, то ему нравилось внимание такой благодарной публики, исходящие от людей волны обожания грели сердце юноши, столько лет проведшего среди крестьян, для которых пение являлось какой-то ненужной блажью.

Талант Ниэля покорил буквально всех. Наблюдающий за восхищенными слушателями Слай даже стал ревновать, он хмурился и обводил строгим взглядом присутствующих, но никто не обращал на него внимания, так были заворожены талантом потомка Врагосов. Сама тема королевского происхождения близнецов так больше и не поднималась, Ниэль и Далия были уверены, что это ошибка, а Слаю и Зэфусу, убеждённым в обратном, было уже всё равно, что там думают по этому поводу близнецы, они благополучно поделили их между собой, заявив на них свои права.

Слай, Ниэль и Зэфус по прежнему спали вместе, связывающая их невидимая сила была настолько мощной, что разъедини их вдруг, все трое станут искать встречи, будто от неё зависели их жизни. Хуже всех приходилось Зэфусу, сердце которого будто надвое раскололось, но присоединить к их союзу ещё и Далию он не позволил бы никому и никогда. Поэтому каждый раз, только проснувшись, он сбегал из покоев принца – комнаты близнецов были давно оставлены – и возвращался туда, только когда нужно было ложиться в постель.

Маг постепенно смирился с присутствием в своей жизни Ниэля, ведь тот был братом Далии и к тому же так с ней похож, что иногда ночью во сне он сталкивал спящего Слая на пол, занимая его место рядом со спящим юношей. Слай злился, но ничего не предпринимал, ведь Зэфус ничего такого не хотел от Ниэля, он просто прижимался к тому во сне и бормотал уже ставшее надоедать имя девушки.

Иногда Слай сидел без сна, рассматривая обнявшихся Ниэля и Зэфуса. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь разобраться в себе, как же именно он их любит, а что это была любовь, можно было не сомневаться. Слай пытался анализировать свои чувства, расставить всё по местам, но почему-то ничего не получалось, будто неведомая сила смешивала сложенные части целой картины, не давая охватить её взглядом. Слай чувствовал, что его сильнее и сильнее увлекает этот вопрос, но чем больше он об этом думал, тем меньше понимал.