Пропавший канцлер (СИ)

– Идиот, да кому вы нужны, сами передохнете со своей дуростью! Не собираемся мы у вас ничего отбирать, сказано же было, что нам надо поговорить, – тряхнув старика за ворот рубахи, приказал: – Давай, веди в дом.

Выпучив от ужаса глаза, шорник отступил в темноту сеней, маг шагнул следом. За ними потянулись все остальные. Ниэль шепнул:

– Вот и его постигла наша участь.

– Что? – замер на мгновение Слай.

– Похоже, его так же, как и нас с сестрой, бросили на смерть, а сами в доме попрятались.

– Понятно.

Вскоре, спотыкаясь в темноте, все вошли в просторную комнату – она служила в доме и кухней, и гостиной, и когда-то спальней Ниэля. Из-за набившихся с улицы людей в ней сделалось тесно. Все молча разглядывали друг друга при свете нескольких лучин – ни свечей, ни масла для лампы в доме не было. Гости не предпринимали никаких угрожающих действий, поэтому обитатели дома успокоились и внимательнее присмотрелись к гостям.

– Ниэль?.. – растерянно пролепетал ближе всех стоящий шорник. – Ты?.. И… Далия?!

– Да, это мы, – выступил вперед юноша.

Слай шагнул следом и встал у него за спиной, Зэфус так же стоял позади Далии. Слева, положив ладонь на рукоять меча, прислонился к стене Каллин.

– Так вы, значит, выжили?..

– Да, как видишь, – Ниэль не церемонясь, «тыкал» своему бывшему родственнику. – А как твои дела?

– А у нас всё неважно, – развёл руками старик, – сам понимаешь, какие уж тут дела. Мясо коровы закончилось…

– Украли его! – донеслось из-за спины поникших головами сыновей шорника. – Ты его проворонил, старый дурак!

Все оглянулись в ту сторону. На свет вышла худая, как скелет, старуха, Далия охнула, с трудом признав в той жену шорника.

– Он решил выменять мясо на муку, много муки, а его обманули, подсунув мешки с мелом. Теперь у нас нет ни мяса, ни муки, вообще ничего. Мы варим наши ремни и сбрую, а ещё кожаные заготовки, только чтобы не сдохнуть с голоду. Мы уже съели нашу старую собаку и украли соседского пса, но до первой зелени ещё очень далеко. Прошу вас, не дайте нам умереть! Если у вас есть что-нибудь из еды, умоляю, дайте нам!

Всё семейство шорника повалилось на колени и, протягивая руки, поползли к близнецам. Те в ужасе отпрянули, наткнувшись на своих покровителей. Сбоку к Ниэлю приковылял один из малышей, настолько худой, что было не понять, как он ещё ходит. Дернув юношу за одежду, прохныкал:

– Дядя Ниэль, хосю кусять. Дай кусять.

Ниэль склонился и подхватил того на руки.

– Если бы у меня был еда, я бы тебе её обязательно дал, но она хранится у других людей, так что прости.

Стоящая рядом Далия заплакала, глядя, как тощие маленькие ручонки шарят по одежде брата в надежде отыскать хоть крошку съестного. Плечи её затряслись, и девушка отвернулась к Зэфусу. Тот обнял её одной рукой, другой прижал её голову к своей груди.

Слай задал вопрос шорнику и его жене:

– Кто настоящие родители близнецов? Отвечайте.

Стариков как отбросило, они шарахнулись от стоящих людей, бормоча только одно:

– Это наши дети. Они наши.

– Неправда, – возразил Слай, – я уверен, что вы лжёте – они приёмыши. Признавайтесь, как они к вам попали, кто их родители?

– Не гневайтесь, ваше… ваше высочество, но дайте нам немного еды, тогда скажем.

Слай вздохнул и оглянулся на Каллина.

– Сходи к нашей поклаже, принеси им чего-нибудь.

Брякнув о стену мечом, Каллин ушёл и вскоре вернулся, неся в руке мешочки с крупой и мукой. Положив это перед шорником на пол, вернулся на свое место у стены.

– Теперь скажешь? – спросил Слай.

– Да, ваше высочество, – старик схватил мешочки и прижал их к груди. – Ваша правда, это не наши родные дети.

– Кто их вам отдал?

– Я их не знаю, какие-то богачи, переодетые простолюдинами. Трое мужчин.

– Как они выглядели?

– Я не видел их лиц, они закрылись капюшонами. Отдали детей и… золото…

– Золото?! У нас было золото?! – загомонили сыновья и невестки. – Где оно? Куда ты его дел, старый дурак?!

Старик съёжился, теснее прижимая к себе мешочки.

– Я его… я… потерял его.

– Как это потерял?..

– Так! – заорал вдруг шорник. – Закопал и забыл, где.

– Да как можно забыть, где спрятал золото?! – набросились на беднягу сыновья и невестки. – Это тебе не фляжка вина, припрятанная в кустах, это же золото! Ты хотел заграбастать всё сам, обделив нас?!

Появившийся Канцлер заставил всех умолкнуть:

– Тихо! Оставьте его! Каллин, обнажи меч.

Следом зловеще вжикнула сталь вынимаемого из ножен меча. В комнате стихло, слышны были только тяжелое дыхание людей на полу и хныканье голодного ребенка на руках Ниэля.

– В чём было золото?

Шорник хлопнул глазами, расслышав в голосе девушки незнакомую твердость, но ответил:

– Кошель был. Бархатный. С вензелем.

– Что за вензель? – Борцэус впился взглядом в лицо старика, заставляя того попятиться.

– Не знаю. Не помню. Вроде бы какая-то женщина. И… волны.

«Женщина и волны», – гости переглянулись.

– Как тебе приказали распорядиться золотом?

– Никак, – зло выкрикнул шорник, затравленно оглядываясь по сторонам. – Они сказали, что когда близнецы станут совершеннолетними, то они рассчитаются с нами этим золотом, а до тех пор его трогать нельзя.

– А ты тронул, я так понимаю.