Огорчению сэра Бьюкенена не было предела, зато забывший о светском этикете и правилах обыкновенной учтивости Краббе восторженно приветствовал победителей. Валуеву и владельцу Крестовского острова князю Белосельскому-Белозерскому, чьи земли арендовал яхт-клуб, пришлось отвлечь посла беседой, пока выбежавший на пирс морской начальник под звуки заигравшей туши поздравлял победителей. Приз Морского министерства — великолепный бот с выдвижным килем «Адмирал», построенный по спецзаказу в Плимуте, по праву достался спортсменам «Русалочки». Не меньше Краббе был рад победе его высочество Константин, отпраздновавший событие поднятием сигнальных вымпелов на своей яхте.
Когда настал черед парусной регаты с выходом в залив и гонкой вокруг Елагина острова, Чаров неожиданно покинул превращенную в гостевую ложу эстраду клубной дачи и спешно спустился к причалам. Причина его необычного поведения заключалась в удивительном открытии, которое он сделал минуту назад. Бродя подзорной трубой по Елагинской пристани, он увидал горничную Горчакова Авдотью в обществе неизвестного ему мужчины, с небрежным видом переговаривавшегося с одним из трубадуров. «А Дунькин-то воздыхатель, — как с ходу окрестил спутника горничной Чаров, — сдается мне, англичанин. Ишь, как бойко со своими болтает, да и по лицу видно, что не наш», — вглядываясь в голубые, сильно разбавленные водой глаза незнакомца и его холеные рыжие усы, захотел проверить свою догадку Сергей и теперь искал глазами, кто бы его перевез на тот берег.
— Несвицкий, а ты что не на старте? — удивленно воскликнул он, столкнувшись на пирсе с переодетым в цивильный костюм князем.
— Мою «Мечту» судьи с гонки сняли, с парусами перемудрил, — обреченно махнул рукой он.
— Перемудрил или переборщил? — с лукавой усмешкой предположил Чаров.
— Переборщил, — честно признался князь. — Против правил парусов лишних понаставил.
— Не соблаговолишь, ли переправить меня на Елагин, раз в регате не участвуешь?
— На Елагин? — с непонимающим лицом машинально переспросил Несвицкий.
— И по возможности скорее, пока гонка не началась.
Убедившись, что не все суда парусной регаты вышли на линию, Несвицкий взял на борт Чарова и, держась за кормой выдвинувшихся к стартовым буйкам яхт, вихрем доставил его на место.
— Не забудь про мальчишник, Сергей. После гонки, буде пожелаешь, могу обратно тебя отвезти.
— Благодарю, князь. Мостом на Крестовский вернусь.
— Ну, как знаешь, — бросил он напоследок и отчалил от берега.
Подойдя к пристани, Чаров смешался с толпой и шаг за шагом стал продираться к интересующим его персонажам. Когда разделявшая их дистанция сократилась на длину вытянутой рукой, он весь превратился вслух. Как назло, в этот момент дали старт, заиграли рожки и трубы, и заведенные предыдущей гонкой зрители принялись неистово кричать и скандировать. Из донесшихся до его уха слов и обрывков фраз он заключил, что спутник Авдотьи — природный англичанин, хорошо говоривший по-русски. А по тому, как на него завороженно глядела горничная, Чаров понял, что та без памяти влюблена. Узнать большее не представлялось возможным и, не желая быть узнанным, он выбрался из толпы и покинул пристань. Устроившись на прибрежном пеньке, он достал бывший при нем блокнот и стал по памяти набрасывать портрет иностранного сердцееда. Рисунок удался и, насвистывая фривольный мотивчик, он двинулся к Елагинскому мосту.
— Ты где пропадал? — накинулся на него Валуев, едва он упал в кресло, запыхавшийся и счастливый.
— У Несвицкого случился форс-мажор, дядюшка. Я вызвался помочь князю зарифить паруса, но, увы; его «Мечту» так и сняли с гонки, — искренне врал Чаров.
— А у нас вышел спор с господином послом. Думал, ты рассудишь, — все еще хмурился Валуев.
— С превеликим удовольствием, дядюшка. А где, кстати, регата? — он кивнул на сморщенную северо-восточным ветром опустевшую гладь реки.
— Полагаю, по ту сторону Елагина, а может, и где в заливе застряла, да маяк покамест не прошла, — Валуев недоуменно пожал плечами, намекая племяннику, что регата всего лишь повод, посредством которого, следует сойтись с нужными людьми и завести полезные связи.