Пророчества книги Даниила: происхождение, история экзегетики, толкование. Царство святых Всевышнего и мировая история

В первую очередь, необходимо привести некоторые аргументы, подтверждающие саму возможность существования sensus plenior в библейских пророчествах и, в первую очередь, в книге Даниила. Сама идея появления sensus plenior в пророческих книгах основана на предположении, что пророк может полностью не понимать смысл полученного им послания свыше. Несмотря на возражения некоторых авторов76, полагающих, что такое предположение делает библейского пророка похожим на греческую пифию, указанная идея в принципе не кажется нам невероятной, особенно применительно к апокалиптическим текстам. Прямые подтверждения этому мы можем обнаружить уже в книге Даниила. В Дан 7 пророк говорит, что «вострепетал дух во мне <…> и видения головы моей смутили меня» (Дан 7, 15). В 8 главе говорится о том, что Даниил «искал значения» своего видения (Дан 8, 15), а в 12 главе Даниил прямо говорит, что «не понял» смысл разговора «двух святых» (Дан 12, 8). Разумеется, все эти тексты могут быть поняты только как литературная условность, тем более что значение видения каждый раз объясняется пророку angelus interpres. С другой стороны, вполне возможно, что здесь перед нами предстают описания реального опыта авторов псевдоэпиграфических сочинений, вынужденных задумываться о значении своих видений. Не менее интересно и то, что книга Даниила сама дает нам пример поиска sensus plenior в библейском тексте: так, пророк Даниил размышляет над пророчеством Иеремии о 70 годах плена (Дан 9, 2) и получает откровение архангела Гавриила о том, что Израилю предназначено не 70 лет, а 70 семилетий иноземного владычества (Дан 9, 24).

Еще один важный аргумент, подтверждающий то, что книга Даниила имеет sensus plenior, следует из традиции ее интерпретации. В Новом Завете, в многочисленных иудейских и христианских толкованиях мы наблюдаем постоянные попытки соотнести содержание книги Даниила с событиями, происходившими уже после завершения Маккавейских войн. Отдельные толкования, не предполагавшиеся автором книги Даниила (например, отождествление четвертого языческого царства с Римом), стали общим местом в иудейской и христианской традиции уже в античную эпоху. Исходя из этого мы можем заключить, что книга Даниила вполне соответствует центральному критерию, служащему для выявления sensus plenior в ветхозаветных текстах, – наличию свидетельства экзегетической традиции.

Каким образом в книге Даниила соотносятся буквальный смысл текста и sensus plenior? Очевидно, что буквальный смысл пророчеств, излагаемых автором, вне всякого сомнения непосредственно связан с его эпохой (в случае книги Даниила – с гонениями Антиоха и Маккавейскими войнами). Тем не менее содержащийся в канонических текстах sensus plenior может указывать на совершенно другие, гораздо более отдаленные исторические события, о которых автор не имел никакого сознательного представления. Выявление подобного смысла и является наиболее сложной и принципиальной задачей богословской экзегетики книги Даниила. Мы уже привели два критерия, которые традиционно используются для выявления sensus plenior: свидетельство канонических текстов и церковной традиции и взаимосвязь между sensus plenior и буквальным смыслом, подразумевавшимся человеческим автором. Оба указанных критерия будут последовательно использоваться нами при написании толкования книги Даниила. Однако эти критерии явно недостаточны для плодотворной богословской работы по обнаружению sensus plenior в пророческих и апокалиптических текстах Священного Писания.