Пророчества книги Даниила: происхождение, история экзегетики, толкование. Царство святых Всевышнего и мировая история

Несмотря на то, что период существования еврейской автономии в захваченном персами Иерусалиме был, вероятно, очень кратким, а исторические упоминания о ней туманны и обрывочны, значение этого события нельзя недооценивать. Период деятельности Неемии бен Хушиэля был последней попыткой установления еврейского контроля над Иерусалимом после восстания Бар Кохбы и до возникновения сионизма; восстановление жертвоприношений на Храмовой горе до сих пор остается последним примером осуществления там храмового иудейского служения. Фигура Неемии бен Хушиэля как второго Помазанника очень логично выглядит при его соотнесении с Йехудой ха-Наси как первым Помазанником. Йехуда ха-Наси начал деятельность по воссозданию еврейской жизни в Святой Земле после двух национальных катастроф – иудейской войны и восстания Бар Кохбы. Деятельность Неемии бен Хушиэля и еврейских повстанцев времен византийско-персидской войны завершает этот цикл – перед нами уже не создание общинной автономии с согласия римских властей, а вооруженное восстание против римлян и попытка создания национально-территориальной автономии, в том числе и в Иерусалиме, и попытка начать восстановление Храма. С гибелью Неемии этот цикл завершается – после изгнания евреев из Иерусалима последовали гораздо более жесткие репрессии императора Ираклия, включавшие массовое насильственное крещение, а разорение Палестины во время арабского завоевания окончательно положило конец существованию там значительных еврейских общин.

Следующая фраза пророчества, относящаяся к погибшему Мессии, традиционно вызывает большие сложности у комментаторов – וֹל ןיאֵוְ – «и нет ему» или «нет у него». Все комментаторы признают ее неясной; по нашему мнению, наиболее близки к истине те, которые видят здесь эллипсис, использование краткого поэтического выражения вместо полной фразы. Так, А. Лакок считает эту фразу аллюзией на Плач Иеремии, где о Иерусалиме говорится ול םחנמ ןיא – «нет у него утешителя»[687]. По мнению А. Лакока, в данном случае речь снова идет о городе, чья судьба поставлена в тесную связь с судьбой Помазанника. Дж. Коллинз видит здесь перекличку с пророчеством книги Даниила о смерти Антиоха Епифана – ול רזוע ןיאו וצק דע אבו – «и придет к своему концу, и никто не поможет ему» (Дан 11, 45) – аналогия блестящая, так как она позволяет нам увидеть параллелизм между смертью Помазанника в середине последней седмины и смертью Антиоха в конце последней седмины. Как видно, этот параллелизм присутствует уже в стихах 9, 26– 27 и затем в более развернутом виде повторяется в 11 главе. Таким образом, мы склоняемся к тому, чтобы согласиться с точкой зрения Дж. Коллинза и трактовать этот стих как указание на безнадежное положение Онии, не получившего поддержки и погибшего от рук своих недругов. В интересующем нас контексте этот пассаж вполне может быть соотнесен с событиями 614 года. Неемиия бен Хушиэль был убит персами, евреи были изгнаны из Иерусалима, по всей видимости, не получив сколько-нибудь значительной политической помощи от общины Вавилонии. Положение евреев в Тивериаде и других регионах их компактного расселения в период персидской оккупации, по-видимому, оставалось благополучным, однако Иерусалим перешел в руки христиан и мессианское движение было подавлено персидским правительством, сделавшим ставку на союз с христианским большинством.