Пророчества книги Даниила: происхождение, история экзегетики, толкование. Царство святых Всевышнего и мировая история

Еще более интересную параллель мы находим в «Краткой истории» патриарха Никифора. Согласно ей, напав «на Персию, Ираклий сразу стал разрушать ее города и уничтожать храмы огня. В одном из них он нашел, что Хозрой обоготворил себя, изобразив самого себя сидящим на крыше храма, как бы на небе. Здесь были изображены и молния, солнце и луна; ангелы стояли вокруг него, и по желанию с помощью механических приспособлений гремел гром и шел дождь. Увидев эту мерзость, Ираклий ниспроверг ее на землю и превратил в прах»[691]. Несложно увидеть в этом описании параллели с пассажем книги Исаии, адресованным царю вавилонскому: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему» (Ис 14, 12–14). Образы пророчества Исаии впоследствии использовались в целом ряде библейских и талмудических пассажей для обозначения гордыни архетипических нечестивых царей (Навуходоносора, Антиоха Епифана). В книге Даниила мы находим использование указанной образности в 8 главе – описание символизирующего Антиоха Епифана малого рога, возвысившегося до воинства небесного (Дан 8, 10), является очевидной аллюзией на Ис 14[692]. Таким образом, можно заключить, что Хосров в глазах византийских современников также представал в образе возгордившегося и восставшего против Бога нечестивого царя.

Итак, мы можем заключить, что, если прямые сопоставления Хосрова с антихристом в православной традиции того времени отсутствовали, различных косвенных ассоциаций было более чем достаточно, а в более поздней христианской экзегетике мы даже находим ассоциацию византийско-персидской войны с космической битвой светлых и темных сил[693]. Наконец, сами исторические события, связанные с именем Хосрова, – последняя и наиболее успешная попытка восстановления зороастрийской мировой державы, разорение его войсками Иерусалима, опустошение ими Восточной Римской империи и осада Константинополя, ее столицы, – придают его фигуре определенные черты эсхатологического врага, руководителя апокалиптического нашествия Востока на Запад[694]. Однако основной причиной его отождествления с нечестивым царем в нашем комментарии является то, что именно Хосров явился виновником гибели Неемии бен Хушиэля и изгнания евреев из Иерусалима. В связи с этим хочется задаться следующим вопросом: являлась ли гибель Неемии бен Хушиэля мимолетным историческим эпизодом, не оказавшим никакого существенного влияния на дальнейший ход истории, или она имела какие-то значимые последствия? Иными словами, имеют ли тут место только символические события или они были по-настоящему значимы для мировой истории? Вероятно, большинство читателей ответит на этот вопрос отрицательно, просто исходя из того факта, что Неемия бен Хушиэль не замечен современными ему историками, а события 614 года сейчас интересны в основном специалистам по иранско-византийским отношениям. Однако создание еврейской автономии в Иудее являлось не просто локальным событием – в перспективе оно могло бы изменить всю историю Ближнего Востока.

Во время персидского вторжения палестинские иудеи, как свидетельствуют источники, обладали определенным военным потенциалом и даже пытались провести собственную операцию против Тира. В случае, если бы персы санкционировали создание еврейской автономии в Палестине с центром в Иерусалиме, она несомненно могла бы сконцентрировать определенные военные силы. Очевидно, что в любом случае палестинской еврейской администрации приходилось бы сосуществовать с администрацией христианской, которая пользовалась бы поддержкой персидских христиан. Однако существование еврейской автономии в Иерусалиме могло самым драматическим образом изменить ситуацию в Аравии, где в это время формировался ислам. Как известно, в 622 году Мухаммед с мухаджирами прибыл в Медину. Тогда же была принята «Мединская конституция», объединившая под его эгидой мусульман и иудеев в качестве единого сообщества (уммы). Однако в 626–628 годах между мусульманами и иудеями произошла серия конфликтов, приведших к разгрому и изгнанию целого ряда иудейских кланов из Медины. По-видимому, именно тогда ислам стал превращаться из межрелигиозного монотеизма в национальную религию арабов. Возможно, что в случае существования еврейской автономии в Иерусалиме события в Аравии могли бы развиваться по-другому и разрыва между иудаизмом и исламом в результате бы не произошло, что оказало бы существенное влияние на будущую мировую историю.