Пророчество

– Ясно, что не в двух и даже не в трех.

– Давайте поступим так, – торопливо заговорила Галина, оценив ситуацию и теперь пытаясь взять ее под контроль. – Действительно, ждать до завтра не стоит. Поговорим… Но есть несколько моментов. Деньги же вам нужны, Сергей – так, кажется, вас зовут? Вам ведь нужны деньги?

– Само собой, – кивнул Горелый, подумав при этом: «Главное, чтобы они в этом не сомневались».

– Ну вот. Значит, приходите часа через три. Еще и двенадцати не будет, не такая уж глубокая ночь. Не боитесь?

– А вы еще и не пугали. – Сергей снова растянул губы в усмешке. – Хотите позвать вашу приятельницу Олесю с ее полуночными пророчествами?

– Без нее не обойтись, – серьезно ответила Галина. – Вы словно мысли читаете. Раньше полуночи она сюда не выберется. А ждать столько времени вам вряд ли захочется.

– Ну почему же? – Сергей просто держал марку, понимая, что пора принять предложение сыграть в игру, правила и суть которой он рассчитывал выяснить гораздо быстрее, чем через три часа. – Хотя ладно. Вижу, что мы с вами друг друга понимаем. Верно, Позняков?

– Меня зовут Олег, – выдавил тот, явно не зная, что еще сказть.

– Вот и отлично. Олег Позняков, Галя Коваленко… Я не прощаюсь. И лучше бы вам не пытаться удрать.

Что из этого выйдет, Сергей Горелый пока не знал.

Только в одном он был уверен на все сто. Без предупреждения вторгшись в жизнь этой пары в тот момент, когда вдова и ее бесценный друг уже, похоже, вздохнули с облегчением, он непременно спровоцирует их на те или иные действия, которые в конце концов прольют свет на всю эту историю, целиком сотканную из противоречий и алогичных поступков.

Горелый, что называется, тыкал наугад, правда, зная, где находятся самые чувствительные места. Но парочка заговорщиков пока не должна была ничего знать об этой его частичной осведомленности. Любовники и любовницы, ведьмы-прорицательницы, никчемные стукачи, отставные полковники полиции, бандиты, банкиры – все сплелось в один клубок, и трудно было разобраться в этих странных, невероятных, даже фантастических для человека со стороны, но при этом вполне реальных для нашей повседневной жизни переплетениях, связях и сочетаниях.

Примерно так рассуждал Сергей, двигаясь в темноте от дома Коваленко к машине, в которой его поджидали Круть и Верть.

– Ну? – спросил Геннадий, как только он устроился на заднем сиденье.

– Гну! – столь же лаконично ответил Горелый.

– Так живее гни, – встрял Анатолий.

– А то, что вы сегодня целый день проваландались – ничего? Это у вас «живей» называется?

Ответа не последовало, и Горелый, решив не тратить время на прения, перешел к делу:

– В общем, пробный камешек я закинул, и круги пошли что надо. Точно что-то произойдет, причем в ближайшие два часа. Надо плотно попасти сладкую парочку. Эх, хотел бы я послушать, о чем они там сейчас толкуют…

– Никто не предупреждал, – констатировал Геннадий. – Вообще-то техника не проблема.

– Да ясно, но я и сам не ожидал такого эффекта, – вздохнул Горелый. – Короче, сидите здесь, не спускайте глаз с дома. Чуть что – действуйте по ситуации, но без крови. Мгновенно семафорьте мне.

– Что значит «семафорьте»? Собрался куда-то? – удивился Анатолий.

– А что в этом странного? Мне что, с вами тут киснуть? Хватит и того, что я целый день кис, ожидая от вас информации. Тачку я моментально поймаю, деньги есть…

Не дав возможности Толе-Гене потребовать объяснений, Горелый выбрался из машины. До шоссе отсюда – пара шагов. Таксистов и бомбил хватает.

Без свечей, драпировок и таинственного полумрака знакомая однокомнатная квартира, освещенная теперь двумя голыми электрическими лампочками, имела весьма убогий вид.

– Сдаете, значит? – переспросил Горелый хозяина, худого мужичка лет пятидесяти.

В своей старой, застегнутой до подбородка китайской куртке и ископаемой шапчонке типа «петушок» он казался реликтом начала прошлого десятилетия, безработным ветераном предприятия, имевшего когда-то союзное значение. Обида на весь мир ясно читалась в глазах мужичка, а «петушок», неведомо как сохранившийся и полинявший от бесчисленных стирок, уныло топорщился на его лысеющей макушке.

– Нельзя? – хмуро осведомился «петушок».

– Можно. Квартира ваша?

Правду сказать, Сергей был почти уверен, что Олеся не проживает здесь, в этом совершенно не приспособленном для жизни помещении с минимумом старой мебели. Квартира явно использовалась в качестве кабинета для приема посетителей. А теперь выяснилось, что провидица арендовала ее у этого «петушка» всего за три недели до того, как Галина, по ее словам, отправила к ней Николая Коваленко.

– А в чем дело, уважаемый?

– Да ничего особенного… уважаемый. На прошлой неделе я встречался здесь с одной дамой. Зовут Олеся, фамилии не знаю. Так она дала мне понять, что живет именно в этой квартире…

– Динамо, значит?

– При чем тут динамо?

– Ну, продинамила тебя, браток, эта падла.

– О! Так-таки и падла?