Пророчество Черной Исабель

Но у нее за Аберлейди болела душа, ведь она здесь родилась и прожила всю жизнь… Исабель тяжело вздохнула и снова устремила взгляд на стоявших у подножия башни мужчин. Они собираются стереть с лица земли ее родной дом, убежище, в котором отец надежно прятал от внешнего мира ее бесценный дар…

О приступах слепоты, поражавших прорицательницу из Аберлейди во время ее пророческих видений, знали несколько человек, в том числе и Юстас; но рядом с Исабель не было ни одной женщины. Ее мать умерла в том же году, когда начались видения, няня и горничные покинули Аберлейди: кто умер, кто тяжело заболел, а кто и просто уехал в далекие края к семье. Последняя служанка умерла от старости и болезней совсем недавно, вскоре после начала осады.

Несколько месяцев назад защитный кокон, который отец свил вокруг нее, стал еще прочнее: Джон Сетон и пастор Хью просватали Исабель за сэра Ральфа. Отец и священник считали, что лучшей защиты для их любимицы и не придумать. Разве они могли тогда представить себе, что она окажется на грани голодной смерти в своем осажденном доме?

Джеймс Линдсей обернулся, и девушка вновь почувствовала на себе его твердый пронизывающий взгляд. Дрогнув, она тотчас отпрянула от окна и прижалась лбом к холодному камню стены.

Древние стены Аберлейди… Исабель и в голову не приходило, что их придется когда-нибудь покинуть. Здесь она родилась, здесь впервые ощутила свой провидческий дар, который с тех пор проявлялся всякий раз, стоило ей только захотеть; правда, иногда он обрушивался на нее неожиданно, как лавина, погружая в радостные или тревожные видения будущего.

Лишь самые близкие – отец и пастор Хью – знали, как это происходит. Но теперь отца не было рядом, осталась только надежда, что он жив и когда-нибудь вернется…

Исабель тяжело вздохнула. Когда она покинет замок, Юстас отвезет ее к пастору Хью, который живет в доме при приходской церкви недалеко от Стобо, и священник сразу даст знать о ее приезде сэру Ральфу, отправившемуся на поиски будущего тестя.

«Господи, только бы отец был в безопасности!» – с тоской подумала девушка, гоня мысли о женихе. Предстоящее замужество ее пугало: хотя сэр Ральф в ее присутствии всегда старался вести себя учтиво, она угадывала за внешней резкостью его манер настоящие бессердечие и жестокость. Однако ни отец, ни священник не разделяли сомнений Исабель: они полностью доверяли сэру Ральфу, считая его образцом шотландского рыцаря, хотя он и поклялся в верности английскому королю.

«Ну и что? – говорил сэр Джон. – Просто Ральф из тех, кто смотрит на вещи с практической точки зрения. Политика политикой, но он всем сердцем полюбил тебя, доченька, и дал слово беречь как зеницу ока, кто бы ни вышел победителем в войне с Англией».

Беречь как зеницу ока… Девушка горько усмехнулась. Осада Аберлейди длится уже много недель, но сэр Ральф так и не пришел на помощь… Разве что поиски будущего тестя и друга завели его так далеко от дома, что он не знает о нападении на замок невесты. Может быть, если бы он знал, то сейчас бы примчался ее спасать?

Тяжкие уроки последних недель не прошли для Исабель даром: она окрепла духом, превратилась из покорной воле отца девочки в мятежную хозяйку Аберлейди, осмелившуюся сказать «нет» самому английскому королю.

И все же мысль об уходе из родового гнезда несказанно пугала девушку. Дома и стены помогают – здесь она обрела крылья независимости, но они еще слишком слабы для самостоятельного полета за пределы замка… Исабель снова выглянула в окно – Линдсей оглядывал надворные постройки, видимо, прикидывая, как лучше поджечь ее дом, лишить ее последней защиты.

Снова глубоко вздохнув, девушка приготовилась к неизбежному. Линдсей, конечно, прав, замок надо сжечь, зато его обитатели останутся в живых. А дом можно построить себе заново в любом другом месте.

Еще одна английская стрела, яркой кометой блеснув в ночном небе, со свистом вонзилась в землю неподалеку от Линдсея и его людей. Горец тотчас выдернул ее из земли, зарядил ею свой лук и выстрелил в соломенную крышу пустовавшей конюшни.

Исабель охнула: солома тотчас занялась огнем.

Новая стрела, прочертив в небе огненную дугу, вонзилась в землю. Линдсей выдернул ее, натянул тетиву и послал непрошеную гостью на крышу кладовой – через несколько мгновений та запылала, как огромный костер. Свежий ночной ветер подхватил и понес по крышам сноп золотых искр, от которых одна за другой вспыхивали надворные постройки. Окаменев от горя, Исабель наблюдала за разгоравшимся пожаром.

А его виновник, Джеймс Линдсей, освещенный ослепительным светом пламени, спокойно стоял с поднятым луком в окружении своих товарищей и солдат Аберлейди, и никто даже не пытался остановить огонь.

Напротив, Юстас взялся ему помогать. Он схватил длинную палку, поджег от полыхавшей кладовой и поднес к еще не тронутой огнем крыше стоявшего с краю строения.

У Исабель оборвалось сердце, и она прижала руку ко рту, чтобы не разрыдаться.