Пророчество Лета

Девушка ожидала, что глазам предстанет шумная толпа, как на ежегодном празднике Лета. Однако, на первый взгляд, все выглядело невинно. Дугообразное озеро с легкой рябью. Пригорок с новенькими лавками. Три небольших костра на равном расстоянии друг от друга. А, главное, стихийники были одеты повседневно, ни намека на попытки принарядиться. Большинство расселись на скамейках. Несколько парочек устроились у воды на расстеленных плащах.

Мари выбрала лавочку, стоявшую особняком. Но это не помогло. Появление секретаря Короля Зимы мигом привлекло внимание. По девушке скользнули десятки тревожных взглядов. На Риама стихийники посмотрели с осуждением. Почти как на предателя. Даже Кристоф Рум насупился. Мари подарила ему подбадривающую улыбку, но выражение лица мальчики менее хмурым не стало.

Стелла и Фарлим поднялись на импровизированную сцену из нескольких досок. Как и зрители, актеры оделись просто. На бывшей жительнице Эзры было коричневое платье из грубой ткани. Ее возлюбленный выбрал серый камзол и свободную рубаху на тон светлее. Мари, как и раньше, залюбовалась Стеллой. Ее обаянием, легкостью и утонченностью. Она вновь напомнила дочь Весны. Наверное, дело было в цвет этого Времени Года, который очень шел девушке.

— Кларисса здесь бывает? — спросила стихийница шепотом.

— Обычно, да, — кивнул Риам, оглядываясь. — Но сегодня я ее не вижу. Почему ты не любишь ву Сторн? Мне она показалась приличной дамой. Всегда приветлива со всеми.

— Неужели? — усмехнулась Мари. — Когда она посещала Зимний Дворец в свите Королевы Весты, напоминала мегеру. Фыркала над смешанным происхождением некоторых зу. Довела девочку, прислуживающей ей во время спектакля, до слез.

Но Риам не поверил.

— Ты что-то путаешь. Ву Сторн не такая.

Мари хотела возразить, но Фарлим поднес к губам дудочку. Едва раздались первые ноты, запела Стелла. Придворная дама матери мгновенно отошла на второй план. Как и все на свете. У актрисы был низковатый, зато очень чистый голос. Он не звенел колокольчиком, но завораживал, вел за собой, проникал глубоко в душу.

Стихийница закрыла глаза и позволила сознанию уплыть прочь — вслед за грустной песней. О запретной любви. О парне и девушке, которым не суждено быть вместе. И все же в ней был свет. Она учила ценить короткие мгновения счастья. Пусть даже в будущем влюбленных ждали разочарования и вечная разлука.

— Потанцуем?

Мари обнаружила стоящего перед собой Риама. Девушка и не заметила, как он встал со скамьи. Теперь парень протягивал руку и снова смотрел с вызовом.

— Многие танцуют, — пояснил он. — Медленные танцы. Скромно.

Дочь Зимы посмотрела на пару дюжин пар в стороне, не спеша кружившихся под грустную песню Стеллы. Собралась сказать строгое «нет», но пальцы сами легли в теплую ладонь Риама.

Происходящее напоминало сон. Красивый голос, пронзительные слова о невозможном и запретном. Рука парня на талии. Так странно. А ведь они могли провести вместе жизнь. Если б не прыть Игана Эрслы. Или нет? Вдруг свадебный договор с Мари стал бы смертным приговором для Риама? У паучихи имелись планы на любимую игрушку. Стерпела бы она появление непредвиденного жениха со срединной территории.

Они и сейчас были бы странной парой. Юноша с богатым смешением кровей и наследница Зимнего престола. Интересно, пригласил бы ее Риам на танец, знай правду?

— О чем думаешь? У тебя напряженное лицо. Не говори, что о ву Сторн.

— Нет. Хотя мне и не по душе ее скрытность. Я думала, — Мари убедилась, что остальные пары далеко. — Думала о договоре, который мы едва не заключили два года назад.

— О договоре? — от неожиданности Риам наступил девушке на ногу, принялся извиняться и краснеть.

— Ничего такого, — торопливо заверила Мари. — Мне просто интересно, почему твоя семья дала согласие. Ведь вы меня не знали.

Риам вновь повел партнершу в танце, стараясь ступать осторожно.

— Это была идея отца, — признался он после длинной паузы, во время которой Стелла закончила очередную песню и начала новую, столь же печальную. — Он хотел устроить мою судьбу и укрепить кровь. Стихийников с Зимней принадлежностью на срединной территории в разы меньше остальных. Ваш Дворец покидают редко. И вдруг ты — дочь Зимы. Но не сложилось.

— Не сложилось, — повторила Мари, глядя, как в шагах тридцати Кристоф Рум танцует со светловолосой девушкой, издали напоминающей Тиссу Саттер.

На лес и озеро стремительно надвигалась ночь. Несколько минут назад над верхушками сосен красовались бардовые всполохи ушедшего на покой солнца. Теперь их поглотила темнота, не осталось и намека на яркие цвета. Луна не объявлялась, не сумев спуститься к земле сквозь войска хмурых облаков. Свет округе давали три костра.

Мари понимала, что пора возвращаться в поселок и приниматься за работу над зельями. Если не объявится вовремя, Вера Сейл обязательно нажалуется. Придется объясняться с встревоженной Вестой. Но ноги медленно двигались в такт мелодии. Хотелось продлить мгновения покоя, пусть и наполненного тягучей меланхолией.