Пророчество не лжёт (СИ)

— Нет, не представляешь — с тяжёлым вздохом ответила тогрута, на которую как и тогда, полгода назад, с новой силой навалились тяжёлые мысли. Она надеялась, что больше никогда не увидит свою родину, но вот, не прошло и года, как ей опять придётся увидеть всё то, что навеки въелось ей в душу мерзким ощущением несмываемой грязи. Не только с тела, с души. Вновь и вновь возрождались перед её глазами ужасающие картины: её отец, закованный в цепи, с окровавленным лицом и переломанными рёбрами, последний раз глядевший в глаза дочери своими, помутневшими от боли и страдания; жена старосты рабочего посёлка, голова которой с хрустом разбилась о стену; его юная дочь, пронзённая мечом через минуты после смерти своей матери; сам староста, с криком летящий вниз с каньона, вопя от ужаса предвкушения встречи с острыми камнями. Все их предсмертные крики слились в один. Единую симфонию боли и ужаса. Асока вздрогнула и чуть не выпустила штурвал. Корабль ощутимо встряхнуло, Энакин едва не ударился лбом о приборную панель.

— Асока, ты как? Может быть я возьму управление — встревоженно произнёс Энакин, увидев как побледнело лицо наставницы, а глаза её сделались испуганными. Тогрута, услышав его голос, встряхнулась и постаралась взять себя в руки, не хватало ещё, чтобы Энакин видел её слабой. Это раньше, когда они были только детьми и просто друзьями, она могла позволить себе быть при нем какой угодно. Сейчас нельзя, отныне всё изменилось. Теперь Асока старшая, Рыцарь-джедай и наставник, отвечающий не только за себя, но и за своего Падавана, которому должна во всем быть примером, что он мог равняться на неё и во всем подражать.

— Всё в порядке, Энакин — сказала Асока как можно спокойнее — Я сама справлюсь с управлением, а ты лучше иди поспи, лететь ещё достаточно долго.

— Я лучше останусь здесь, не хочу пропустить момент, когда ты снова решишь нас угробить — не удержался Скайуокер от колкости, отповедь наставницы задела его, лишний раз ткнув в недостатки.

«Да, с канцлером-то своим она совсем по-другому разговаривает. Уж ему она явно не указывает на его место» — подумал Энакин с досадой, отворачиваясь к окну, за которым уже вовсю сверкали казавшиеся вблизи невероятно крупными ярко-серебрянные звезды. И всё равно он услышал недовольный голос учителя:

— Прикусил бы ты язык, Хвостик.

«Ну вот, опять» — снова подумал он с досадой — «Неужели теперь так будет всегда и нет никакой надежды на изменение судьбы? Хотя, ещё недавно я был маленьким мальчиком, а сейчас стал своей детской игрушкой. Всё, падать больше некуда!»

— Я всё слышу — сказала Асока строгим голосом, намекая, что его мысли для неё не тайна — Лучше подумай о том, куда Джанго мог спрятать сыночка Хатта? И главное — зачем он ему вообще?

«Да, всё, как я и говорил» — новая мысль Энакина получилась более оптимистичной — «Вниз нельзя, но наверх-то можно. Вот она уже советуется со мной, не буду разочаровывать!»

— Может его сепаратисты наняли, вспомни, кем он работал до того, как стал служить матрицей клонов — высказал он предположение, казавшееся здравым.

— А ведь верно, наемники всегда служат тому, кто хорошо платит — неожиданно прислушалась к нему Тано — Кто же у нас сейчас самый кредитоспособный? Правильно, КНС!

— Но почему он связался именно с хаттами? — всё ещё не понимал Энакин его мотивов.

Асока немного задумалась, припомнив устройство Республики и то, что Татуин всегда, во всех войнах, являлся нейтральной планетой. Так, что, скорее всего, причиной явилось заключение какого-то соглашения с кланом хаттов, которого КНС явно не желала. И ведь верно всё рассчитали — продолжение рода для хаттов — это всё, важнее только богатство, но его не отнимешь так быстро и так незаметно. Оно же у них такое обширное, хотя, насколько Асока помнит, детёныши хаттов тоже немногим меньше. Да, наверное, так и есть и девушка решилась озвучить свои мысли ученику.

— Я думаю, Джанго, находясь в бегах, не станет далеко уходить от своего места, вспомни, какую планету он назвал, когда ты подслушала его разговор с сыном? — напомнил Энакин важную информацию, о которой Асока почти успела забыть, посчитав, как видно, уже ненужной.

— Джеонозис? — ответила тогрута, поняв, о чем ей говорят — Ты думаешь, он спрятал хаттского сыночка там, где живет? Не слишком разумно.

— Ага, на первый взгляд — парировал Энакин и вынул свой датапад — А вот взгляни-ка сюда!

И подросток вывел на экран звёздную карту, увеличив схему Джеонозиса.

— Вот, видишь этот объект? — показал он пальцем на какие-то ничем не примечательные с виду развалины.

— Вижу, обычная заброшенная стройка, таких сейчас, увы, много, КНС забирает все средства и строительство пришлось заморозить — Асока не нашла здесь ничего, за что мог зацепиться взгляд. Но Энакин думал иначе: