Пророчество не лжёт (СИ)

Поимка опасного преступника долгое время была на слуху у всего Храма. Особенно все восхищались Энакином, сумевшим проявить находчивость и без страха залезть в само логово преступника. Даже Асока, вопреки ожиданиям, не стала его отчитывать, а испытывая явную гордость за ученика, заступилась за него перед Советом и тот, призвав действия Скайуокера правомерными, объявил ему благодарность. Асока стояла с ним рядом и улыбалась ему, когда Магистры зачитывали эту благодарность перед всем Орденом, в присутствии верховного канцлера. Это было самым лучшим подарком для Энакина, даже большим, чем сама награда Совета. И большим, чем возрождённая из пепла рука. Она стоит с ним рядом, так, что он может ощущать её сердцебиение и чувствовать её дыхание на своих волосах, она смотрит на него, а в глазах неподдельная гордость и уважение. Да, именно они, не просто восхищение очередной детской проделкой или лукавая улыбка товарища по играм, а самое настоящее «взрослое» уважение достойным поступком. Это ли не счастье? Не доказательство того, что Энакин своего добился, на несколько шагов приблизился к своей цели? Асока наконец-то смогла оценить его, увидела на что он способен и чего стоит. Осталось ещё немного и Скайуокер увидит в её глазах и нечто большее. Что-то более тёплое, нежное и родное. Такое, что вероятно видит Сатин, когда Магистр Кеноби смотрит на неё. Впрочем, о последнем осталось только догадываться, благо поговорить на данную тему возможности не было. С Сатин он больше не виделся, а Кеноби на все вопросы отвечал уклончиво, ясно давая понять, что сейчас Энакин всё равно ничего не поймёт, такое нужно объяснять людям постарше, с солидным опытом и богатым умом. На самом деле причина была в том, чтобы никто не догадался о тайне Магистра, ведь до сих пор даже Скайуокер думал, что они с герцогиней во время тайных визитов друг к другу просто ведут задушевные беседы.

«Пускай и дальше так думает» — проносилось в мыслях Кеноби, когда Энакин выходил из его кабинета. А юноша думал об этом отнюдь не так много, как часто думали другие в его возрасте, считая, что гораздо важнее для него продолжать в том же духе и побольше совершать таких же великих поступков, чтобы Асока улыбалась, это было лучшей наградой. Чувство к своей наставнице, зародившееся ещё в детстве, так никуда и не ушло, продолжая жить в его сердце. Однажды попав туда маленьким плодородным семенем, оно тихо ждало своего часа, питаясь вниманием Асоки к ученику, их проникновенными беседами, её похвалами, улыбками. Оно выросло уже большим и вот-вот должно было выстрелить вверх тонким, но сильным зелёным ростком, который мог бы прорости прямо сейчас, но как всегда, некто, щедрой рукой плеснул на него нитратным яд вынужденной разлуки, спровоцированной ссорой. Это случилось буквально на следующий день после задержания Фаула. На Нижних уровнях устраивались гонки, учреждённые местным главой, на базе какого-то развлекательного центра, прятавшегося под красивым названием: «Дом культуры работников общепита». На самом же деле ничего культурного в этом заведении не водилось со дня основания, это был самый обычный притон, где любой желающий мог делать то, что хотел. Кто пил, кто играл в азартные игры, а кто и вовсе зажимал в уголке ярко накрашенных красоток, вонявших дешевыми духами. Руководил этим всем не слишком опрятный и всегда слегка пьяноватый иридонский забрак, одетый в красный комбинезон и псевдозолотую корону. Он основал своё заведение потому, что сам являлся большим любителем всего того, что там происходило. Но больше всего этого он обожал гонки, к которым пристрастился ещё живя на Татуине, служа наемным пилотом одного из торговцев, но был выгнан им за излишнюю жадность и частые проигрыши. Не долго он переживал из-за этого, а перебравшись на Корусант, воплотил в реальность свои мечты. Пилотом тот был так себе, поэтому сейчас с удовольствием возмещал свой комплекс неполноценности на других любителях погонять, организуя гонки раз в полгода. Это устраивало всех, кроме жителей Верхов, давно уже мечтавших прикрыть веселое заведение из-за плохой репутации и частого шума, мешало лишь то, что документация была в порядке. И гонки по-прежнему исправно проходили по заданному графику и вот сегодня по всему голонету и радио разлетелись звучные приглашения:

— Только один день! Только сегодня! Только сейчас! Проверьте свою удачу! Раскройте свой потенциал великого гонщика!