Пророчество не лжёт (СИ)

— Мммм до чего же вкусно, никогда такое не ела — сказала она, проглотив последний кусок, плод оказался необычайно сладким и девушка решила взять второй, по сжав пальцами приглянувшийся, Тано потянула его на себя и ветка, спружинив, отлетела и стукнула по носу. Асоке было не слишком больно, за то неожиданно напала почти забытая в последних событиях игривость. Ведь, несмотря на всё это Тано было всего лишь двадцать три года, она была ещё такой молодой, а молодости свойственна беспечность. И сморщив лицо, словно собираясь заплакать, Асока прижала одну ладонь к носу, вторую спрятала за спину, чтобы Энакин не понял задуманного ею раньше времени и с горьким вздохом опустилась на траву. Скайуокер заметно испугался и тут же сел рядом, тронув её за плечо:

— Асока, извини, я не предупредил тебя, что надо придерживать ветку. Очень больно? Дай взгляну.

Тано именно это и было нужно. Подняв на него робкий взгляд полных слез глаз, показала, что боится отвести руку. Энакин встревожился ещё больше и одной рукой держа её за плечо, другой взял за руку и начал медленно отводить её от носа. И когда отвёл окончательно, то едва не заорал, но совсем даже не от ужаса. Нос Асоки, до этого имевший стандартный размер и прямую, аккуратную форму, приобрёл зелёный цвет и размер не меньше пятака гомореанцев. Скайуокер стоял, остолбенев, а Асока, пользуясь этим, резко вывела руку из-за спины и поднесла к лицу Энакина, сунув ему под нос что-то пушистое, от которого тут же разлетелись щекочущие нос семена.

— Хахаха! Попался! — улыбнулась Асока, глядя на своего друга, не знавшего, что ему сделать прежде, расчихаться, рассмеяться или высказать возмущение этой великовозрастной шутнице. В итоге победила, конечно же, реакция организма, в отличие от эмоций и чувств бывшая совсем неуправляемой и Скайуокер начал громко чихать, пугая притаившихся в кустах акулов. Тано отлепила от носа большой листок, сорванный ею и начала собирать свалившиеся с ветки по её милости плоды.

— Ты с ума сошла? — сказал наконец Энакин — А если бы я задохнулся?

— Тебя же учили задерживать дыхание — рассмеялась тогрута — Ты не прогуливал эти занятия, я проверяла.

— Между прочим, ты их и вела — ответил Энакин, перестав обижаться — Я запомнил, как ты надувала щеки.

— Да, а Феррус их лопнуть хотел, да чуть было не лопнул сам, когда, засмотревшись, воды наглотался — Асока тоже развеселилась и после они сели под деревом и начали поедать сладкие плоды, оказавшиеся финиками.

— Поосторожнее с ними — предостерёг Скайуокер, сам закинув в рот большой и мясистый финик — Если их много съесть, то будет изжога, а потом захочется пить.

Но Асока так увлеклась, что потом еле встала от ощущения переполненного желудка. Хотя и обещанная изжога не заставила себя ждать, разведя внутри свой противный кислотный костёр, просящий потушить его, Энакин это заметил и мигом показал ей другое дерево, росшее чуть неподалёку, оно было похоже на предыдущее, только немного выше, с более мощным стволом и ветвями, идущими в стороны. Плоды тоже были совсем другие — жёлтые, ввиде длинного серпа, висевшие гроздью возле ствола. Энакин сорвал один и сняв с него темно-желтую кожуру, протянул Асоке ставший белым и морщинистым плод:

— Вот, съешь, верное средство от изжоги, банан называется — пояснил Скайуокер, так же решивший принять меры относительно себя — Там содержится много щёлочи, она нейтрализует кислоту.

— Смотрю и медицинские курсы ты тоже не загуливал — сделала вывод Асока вслед за тем, как убедилась, что банан, хотя и не был таким сладким, как финик, был не менее вкусным, хотя и совершенно не сочным — А ведь их преподавала медлительная Стасс Алие, которую всегда хотелось подтолкнуть.

— Я ничего не прогуливал, Асока — серьёзно ответил Скайуокер и посмотрел на неё долгим и странным взглядом — Я хотел, чтобы ты поверила в меня.