Пророчество не лжёт (СИ)

Элайджа нехотя поднялся с берега и оставив спидер у озера, направился к дому на окраине посёлка. День выдался тёплым, но не жарким, прохладный ветерок раздувал свободную светлую рубаху юноши, гоняя лёгкие облака по синему небу. Такому же, как его глаза. Бабушка Селина в такие моменты всегда смеялась и говорила, что верно само небо послало его родиться, раз он так любит его. Всё верно, на небо этот юноша мог смотреть без конца. Несмотря на отсутствие материнской любви и крайне редкое внимание отца, Элайджа вырос добрым и отзывчивым юношей с открытым сердцем и широкой душой. Весь посёлок знал его и очень любил, ведь он никогда не отказывал никому в помощи и часто предлагал её сам, а многие жители завидовали Селине и Дареду, ведь их собственные чада в большинстве своём являлись кутилами и прожигателями жизни, целыми днями отираясь в кантинах центрального сектора. И юноша платил односельчанам той же монетой, но более всех остальных его любила Ланни — тоненькая, хрупкая как тростинка, юная тогрута, дочь хозяина соседней овощной фермы. Ей недавно минуло пятнадцать лет и она выгодно отличалась от других местных девушек. Никогда не бывала в кантинах, сторонясь всяческого веселья и шумных компаний, предпочитая им уединение или тихие прогулки с ним. Ланни всегда была одета в лёгкие цветные трикотажные сарафаны и небольшой венец из зубов акулов, её кожа имела светло-оранжевый оттенок, а синие полоски на монтраллах темнели, когда она смущалась, её милая улыбка была как второе солнце, а она сама — единственная девушка в селении. Для одного только Элайджи. Лишь только она, Ланни, понимала его мятежную душу и знала о его самом главном стремлении, однако, относилась к нему безо всякого восторга.

— Элайджа — говорила она вчера, когда они под вечер вдвоём сидели у озера — Ты уверен, что тебе это необходимо? Останься лучше здесь, а я всегда буду любить тебя.

Она говорила это и держала его мозолистую ладонь в своей тоненькой и нежной. Он ответил не сразу, прежде на миг отвёл глаза и посмотрел на плывущий за горизонт красный диск солнца:

— Нет, Ланни, я должен примкнуть к восстанию, я чувствую, что это мой долг — ответил он наконец тихим, но твёрдым голосом — Мой отец служит ему, не боясь погибнуть, я считаю, что мое истинное место с ним рядом.

На этот раз уже девушка не находилась с ответом, поспорить не получалось, все доводы юноши казались здравыми. Просто ей не хотелось отпускать его, зная о том, что он может не вернуться. Империя не милует неугодных, а повстанцы как раз таковыми и являлись. Ланни боялась за него и Элайджа это чувствовал:

— Не волнуйся так, всё будет хорошо, вот увидишь, как только мы победим, я сразу же вернусь за тобой — тихо проговорил он, накрывая ладонь девушки своей — Отец хорошо обучил меня, вот только жаль, что он так редко прилетает. Он сказал, что нам нельзя показываться вместе, иначе кого-то из нас убьют.

— А можно и мне с тобой тоже? Я не смогу быть тут, зная, что тебе грозит опасность — Ланни подняла на него лицо и впилась в него пытливыми зелёными глазами.

— Нет, милая, никак нельзя, я не могу рисковать тобой — категорично заявил Элайджа — Пойми, это моя война и моя личная боль. Ситхи отняли у меня будущее, и мой долг сохранить хотя бы настоящее.

— Я буду ждать тебя — только и смогла ответить Ланни, так искренне и так трогательно любившая его — Обещай мне только быть острожным.

— Я обещаю — ответил юноша, твёрдо решив завтра же поговорить с родными о своём намерении. В очередной раз за последние годы.

И вот этот день наступил и сейчас юноша направлялась к дому, где его уже ждал накрытый обед и новое поручение.

====== Глава 114. Старый друг в трудный момент ======

Войдя в дом, Элайджа помыл руки и едва сев за стол, решил сразу же приступить к делу. Хотя, совсем сразу не вышло, как ни крути, он устал и ужасно хотел пить, но осушив стакан поставленного перед ним молока банты, поднял на родных свои огромные чистые голубые глаза и произнёс, подчёркивая каждое слово:

— Я хочу примкнуть к восстанию, чтобы помочь своему отцу, он явно хотел бы этого, я вижу свой путь именно таким.

На миг за столом воцарилось молчание, даже разговорчивая обычно Селина не сразу нашла, что ответить на это. А при взгляде на Дарреда и вовсе могло показаться, что он застигнут врасплох и просто не знает как ему быть. Однако, первым опомнился всё-таки мужчина и сложив перед собой крепкие мозолистые руки, посмотрел на приёмного внука и ответил ему, спокойно, но уверенно:

— Элайджа, ты точно уверен в этом? Ведь сейчас, с высоты своего опыта и положения, ты склонен идеализировать всё то, к чему не можешь прикоснуться и подойти достаточно близко.

— Я уверен, отец рассказал мне достаточно, какой ему смысл меня обманывать? — горячо возразил ему юноша, отодвинув от себя тарелку с почти не тронутым обедом. Аппетит резко пропал.