Пророчество не лжёт (СИ)

— Приветствую тебя, о достойнейший — церемонно произнёс Элайджа, когда в динамике раздалось неясное и заведомо недовольное квакание Хатта, а ЗРО перевёл его — Моё имя Элайджа Скайуокер, я Рыцарь-джедай, явился к тебе с целью договориться о сотрудничестве и в знак моего дружеского отношения принести в дар тебе этих двоих дроидов.

Хатт сперва было начал возражать, но неизвестно почему больше, из-за знакомой ли фамилии, или от перспективы получить щедрый подарок, изменил своё ещё не принятое отрицательное решение, на мгновение спустя высказанное положительное. Слабость противника всегда играет на руку, это Элайджа впитал с детства и часто использовал. Ни разу не подвело, в том числе и сегодня:

— Ты можешь войти, дорогой гость, подарки оставь на моей столе, а сам подойди ближе, я хочу взглянуть на тебя. Ты явно похож на своего отца.

«Всё-таки фамилия» — подумал Элайджа, входя в ворота. Двое охранников никто провели его в тронный зал, где на огромной тахте, на которой спокойно поместились бы человек двадцать, гордо возлежал сам склизкий хозяин, с неизменным вином, кальяном и рабынями в цветастых нарядах, танцевавшими на небольшой площадке возле дивана. Время от времени Джабба подзывал к себе то одну, то другую из них и начинал лапать своими липкими руками и требовал выполнить его непристойные прихоти, не стесняясь никого и ничего вокруг. Так и сейчас, несмотря на то, что Элайджа уже вошёл, хатт подманил к себе довольно миловидную голубую тви’лечку и без лишних слов схватив лапами, подсунул ей прямо в лицо кончик своего хвоста, имея этим ввиду вполне конкретное действие. Рабыня всё поняла, а может быть просто привыкла и тотчас же встав на колени, захватила губами этот самой кончик, при этом мотая головой и постанывая. Хатт несколько раз прикрикнул, что даже без перевода легко понималось как приказ стонать погромче и девушка утраивала усилия. И когда он заметил визитера, то даже не подумал прервать своё действо и о том, как будет при этом выглядеть и чувствовать себя рабыня. Элайджа не показал этого, а просто встал перед диваном и поклонившись велел дроидам следовать туда, куда сказал хозяин. Целью визита Элайджа выбрал возможное сотрудничество с альянсом, догадываясь какие эмоции это вызовет, и не ошибся, Хатт пустился в отчаянные споры, недовольство же своё как всегда срывая на слугах, так например, когда тви’лечка, во время разговора продолжавшая посасывать хвостик повелителя, во время его резкого движения «поимела дерзость и непочтение», задев зубами «достоинство» Джаббы, была тотчас одним пинком хвоста откинута к стене, в полу возле которой был зарешеченный люк. Он мигом открылся и рабыня свалилась туда, а крик несчастной смешиваясь с рычанием жившего там ранкора, понемногу затих. Джабба при этом даже в лице не изменился, для него подобное являлось обычным делом. Но это лишь потому, что никто из-за этого не обратил внимание на двух охотников за головами, вошедших через чёрный ход и направившихся прямиком в столовую, где на стене, в качестве эксклюзивного украшения висела карбонитная плита, замуровавшая в себе несчастного Первый охотник, трандошанин, снял плиту со стены и положив на пол, а второй, явно человек, одетый в белый комбинезон и шлем, присел на колени и вынув из-за пояса что-то, похожее на бластер, начал производить некие манипуляции над плитой, пока она не растаяла, а сам Никс не начал медленно садиться и тереть глаза.

— Я ничего не вижу. Что это такое? Я так крепко спал, что ослеп? Да быть такого не может! — прозвучал его такой родной для обоих охотников голос.

— Не переживай, это последствия заморозки, скоро должно пройти — ответил человеческий наёмник, успокаивающе кладя ладонь ему на плечо.

— Хм, а кто же ты такой, мой нечаянный спаситель? — поинтересовался Никс, когда зрение понемногу начало возвращаться.

— Та, кто всегда за тебя! — ответил наёмник, сорвав с головы шлем и выплюнув преобразователь голоса, крепившийся к внутренней стороне горла. Тотчас же длинные светлые волосы хлестнули по плечам.

— Лори! — хрипло воскликнул Никс, легко узнав возлюбленную и крепко обняв притянул к себе и их поцелуй, прерванный полгода назад снова возобновился, пока его опять не прервали. Это охранники, почуяв неладное, когда пришли настоящие охотники, ворвались в столовую и схватили хитрых лазутчиков, засунув их в камеры.

— Эй, мальчики! Можно нас с принцессой в одну? Я не могу потерять её снова! — вполне вежливо попросил Никс охранников, но в ответ получил лишь невежливый тычок в бок.

«Да, дипломатия у вас, ребята, хромает на оба протеза» — подумала Лорена, когда их, очевидно, назло, завели в камеры на противоположных концах помещения.

Джабба же сообразил кто стоит за этой диверсией и несмотря уже ни на что, ни на фамилию, но на подарки, приказал своим верным стражникам:

— Закинуть его ранкору, а то малыш уже проголодался.