Пророчество не лжёт (СИ)

Среди учеников Храма, попавших туда в более старшем возрасте, чем положено, иной раз возникали сомнения в правильности выбора своего пути. Ведь не напрасно Совет джедаев старался принимать на обучение детей в возрасте до четырёх лет, чтобы они не могли сами влиять на его решение. Пусть это было и не совсем честно по отношению к кандидатам, но за то избавляло от многих проблем, вроде недовольства небогатой на изобилие жизнью Ордена и строгими его правилами. Ибо в этом случае ученик просто не знает иного существования, чем быт Ордена и невольно считает его единственно возможным и приемлимым. Хуже обстояло с более старшими детьми, которые уже успели пожить в большом мире и увидеть другие уклады существования. В частности узнать понятие дома и семьи, которых Орден уж точно никогда не даст ему, учитывая запрет на привязанности и личные отношения. Хотя и плюсы в таких ситуациях тоже имелись, например в том, что ученик сам, по своей воле приходил в храм, испытывая желание добровольно сделаться Джедаем, не по отбору в Храме, а по зову своего сердца, по которому и велит жить сама Великая Сила. Впрочем, не она ли сама указывала таким детям дорогу на Корусант? Да, наверно, но если бы они и дальше так же следовали её призыву. Увы, такое случалось не всегда. Часто, зная об Ордене только то, что рассказали другие, старшие ученики имели не совсем верное представление о нем. В их воображении рисовались красивые картины с межпланетными перелетами, красивыми взмахами светового меча и подвигами, гремящими на всю галактику, создавая иллюзию того, что именно из этого и состоит жизнь джедая. А когда узнают, что ко всем этим привлекательным благам прилагается ещё и весьма строгий и почти аскетичный уклад, ввиде четкого распорядка дня, обязательной формы одежды и системы ограничений, то иной раз выдают волну протеста. Ведь тут, в отличие от родного дома, ученику было нельзя очень многое: покидать храм в одиночку и без предупреждения, не иметь личных вещей, кроме тех, что даёт храм, проявлять открыто свои эмоции и чувства, посещать родных, кроме одного дня в полгода. Список можно было продолжать до бесконечности, прибавьте к нему ещё и скудную пищу и изнуряющие тренировки. А уж про сложные и скучные духовные практики и занятия теорией, занимавшие порой почти весь день не стоит и упоминать. В общем, как уже становиться понятно, такой порядок по душе отнюдь не каждому, не того ожидают амбициозные дети, попадая в храм. Им, всем до одного, кажется, что все навыки дадутся им легко, а некоторым вообще не надо ничему учиться, ибо они всё знают и так. Лишь единицы готовы ради настоящего успеха целыми днями не вылезать из тренировочного зала, сбивая руки до кровавых мозолей и по несколько часов сидеть в медитативной позе, чтобы хоть на пять минут достичь состояния полной отрешенности, а ночами, когда уснёт учитель, пробираться в библиотеку и до потери сознания штудировать особо незапомнившиеся строки из голокронов. Чтобы потом заснуть головой на столе, а утром проснуться с треугольным отпечатком на лбу и сильно пополнившимся багажом знаний. Именно таких учеников любили наставники, именно их уважали и ставили в пример другим. И именно к таким никак нельзя было причислить Энакина Скайуокера. Этот маленький выходец с Шили с самых первых минут появления в Храме успел попортить немало крови и старшим и младшим. Ровестникам тоже досталось немало, им с утра до ночи приходилось выслушивать:

— Да ну, как так, почему тут нельзя купаться? А когда мне дадут денег на карманные расходы? Как не дадут? Нет, не согласен! Стоп! А почему нас кормят такой гадостью? Где мой любимый жареный порг?

И так изо дня в день уже почти полгода. Все устали и крайне замучались делать ему замечания. Даже крайне терпеливый и снисходительный ко всему Мастер Йода и то часто не удерживался, время от времени высказывая Скайуокеру недовольство его поведением:

— Об одном, Скайуокер юный, помнить должен ты, что правила наши чтить и уважать тебе следует. Иначе, отправка в корпуса обслуживания в скором времени светит тебе.

Эта отповедь ненадолго заставляла Энакина прийти в себя и не выкидывать никаких выходок, ведь в корпуса обслуживания обыкновенно отправляли тех, кого считали недостойным обучения в Храме. Это считалось самым большим кошмаром для юнлингов, этого боялись и всеми силами пытались недопустить. Но выдержки его обыкновенно хватало лишь на несколько часов, чтобы потом опять:

— Фу, не буду я есть эту кашу! Она такая отвратительная! Похожа на завтрак ранкора, который он ест уже второй раз!