Пророчество о пчелах

Но я не нашел ничего такого в его мозгу. Выходит, он еще об этом не знает. Пока что он – всего лишь один из крестоносцев.

Рене глубоко вздыхает, чтобы прояснить свои мысли и понять происходящее. Картины невероятной битвы, пережитой ее участником, запечатлелись в его сознании, как эпизоды сна, соперничающего с самой что ни на есть вопиющей реальностью.

Он видит себя в разные критические моменты. Падение. Вонзившаяся в щит стрела арбалета. Двое верхом на коне. Стычка с одноглазым бароном.

Он – рыцарь, защитивший евреев от своих собратьев, христиан-крестоносцев.

18. Мнемы. Яхвисты

Проведенные в 1995 г. археологические раскопки показали, что в горах Сеир (между Мертвым и Красным морями) жил более четырех с половиной тысяч лет назад народ, одним из первых начавший делать предметы из металла.

Главная трудность с получением этого металла (чаще всего – бронзы) состояла в том, чтобы делать печи, в которых можно было бы получить достаточную для расплавления породы температуру.

Описываемый народ решил проблему при помощи конкретной технологии – нагнетания воздуха к углям. Так были изобретены кузнечные горны, состоявшие из емкости для углей и из больших мехов.

В отличие от растениеводства и скотоводства, представляющих собой всего лишь сбор в одном месте природных элементов, открытие металлургии наделило человека силой творца. Благодаря горну он мог изготовлять совершенно новый материал, не существовавший в природе.

Вследствие своего изобретения этот народ стал боготворить само понятие дыхания и нарек этого Бога-дыхание именем, происходившим от издаваемого кузнечными мехами звука, – «Яхве».

Древнейший документ, раскрывающий существование народа, поклонявшегося Богу-дыханию Яхве, – это египетская надпись, датируемая 2100-ми гг. до нашей эры. В ней упомянут город «Рушалим, в земле Ханаан, где живут поклоняющиеся Яхве».

Впоследствии в архивах фараона Эхнатона нашли упоминание яростного сопротивления этого народа кузнецов-монотеистов в городе Рушалим (впоследствии именовавшемся «Иерусалим», на иврите «Иерушалаим»), оказанного во время кампании по вторжению в Ханаан его отца, фараона Аменхотепа III.

В отличие от своего отца, фараон Эхнатон не проявлял враждебности к этому странному народу верующих в Бога, подобному дуновению. Вместо того чтобы пойти на него войной и снова завоевать, Эхнатон пригласил его в свою новую столицу Ахетатон – только что построенную и малонаселенную.

19

– Я тебе не верю!

Александр Ланжевен выслушивает рассказ Рене Толедано с недоверием, переходящим в восхищение. Он молча смотрит на него, потом громко хохочет.

– Вот это да! Давненько я не слышал ничего столь же…

Смехотворного?

– … поразительного! Так ты говоришь, что оказался в Иерусалиме 1099 года благодаря своей технике регрессивного самогипноза?

Перед ними остывает обед.