Пророчество орла

— Слишком люблю жизнь. Или, можно сказать, слишком люблю выпивку, чтобы наплевать на жизнь. Море, оно не для человека. Не на месте он там: оно для рыб и демонов, что живут в глубинах.

Катон посмотрел на него и впервые за этот вечер увидел в глазах пьяницы глубоко затаенный страх.

Лик прокашлялся, пытаясь заставить свой голос звучать спокойно.

— Да, демоны. А еще пираты: эти, пожалуй, будут еще хуже. Захватывают корабли, убивают моряков или продают в рабство и исчезают. Всякий раз, когда военный флот собирается с ними покончить, ничего не выходит. Такое впечатление, будто им ведомо, где и когда должен объявиться этот флот. Возможно, тут замешано колдовство.

— А возможно, хорошая разведка, — высказался Катон.

Загромыхал засов, и дверь на хорошо смазанных петлях без скрипа распахнулась. За ней находился длинный, с высоким потолком, темный коридор: свет был виден только в его конце, там, где тот выходил во внутренний сад. Привратник жестом пригласил их внутрь и запер за ними дверь.

— Прошу сюда, уважаемый. Хозяин примет тебя за столом.

Катон замялся.

— Но в этом нет надобности. Я ведь по делу, у меня и в мыслях не было отрывать его от трапезы или развлечения.

— Так или иначе, уважаемый, ты это уже сделал, — проворчал привратник. — Прошу за мной.

— Ладно. Лик, подожди здесь. Эй, привратник!

Тот, уже двинувшийся вперед, обернулся, силясь убрать с лица раздраженное выражение.

— Да, уважаемый? — буркнул он.

— Принеси этому человеку кувшин вина.

Брови привратника от такого нахальства поползли на лоб, однако он совладал с собой и подобострастно улыбнулся:

— Я только доставлю тебя к хозяину, уважаемый, а потом позабочусь о твоем человеке.

— Спасибо.

Привратник отвернулся, чуть помедлил, ожидая, не прозвучит ли еще какое-нибудь неожиданное пожелание, и повел Катона по коридору. Толстые ковры заглушали их шаги. Из узких ниш, расположенных с равными интервалами по обе стороны коридора, на идущих взирали искусной работы бюсты, как понял Катон, фамильные.

Коридор вывел их в обнесенный колоннадой внутренний двор с садом, украшенный статуями, с фигурно подстриженными растениями, ветви которых легонько покачивались в свете множества ламп, подвешенных к натянутой над двором сети. Сейчас, ранней весной, ночи были холодными, и по всему саду горели, добавляя чаду к дымку от масляных ламп, жаровни. В сад выходила просторная трапезная, уставленная множеством столов, за которыми на скамьях возлежали богато разодетые гости. Они уже отведали яств, и сейчас домашние рабы, не смея вымолвить слово или поднять глаз, стараясь оставаться для пирующих невидимыми, убирали со столов пустую посуду. Иные гости и сами встали из-за столов и теперь прогуливались по саду, ведя громкие и дерзкие разговоры, выдававшие в них людей, слишком много выпивших и вообразивших, будто здесь, среди своих, они могут позволить себе любые вольности. Небольшая группа музыкантов, стоявших в стороне от стола, настраивала инструменты. Катон пытался углядеть среди гостей Анобарба, но того не было видно.

— Центурион!

Оглянувшись на голос, Катон увидел, что возлежавший во главе стола Руф Поллон приподнялся, сел и поднял руку, чтобы привлечь внимание Катона.

— Прошу сюда! Присоединяйся!

Протиснувшись сквозь группу возбужденных юнцов, Катон подошел к хозяину дома и приветствовал его. Поллон указал гостю на свободное место слева от себя и жестом подозвал раба.

Катон присел на край пиршественной кушетки.

— У тебя прекрасный дом, Руф Поллон.

Поллон скромно улыбнулся.

— Уверен, моему убогому жилищу далеко до блистательных домов Рима.

— Далеко? — Катон покачал головой. — Уверяю тебя, я бы так не сказал.

— Ты очень добр, — вежливо промолвил Поллон. — К сожалению, трапеза уже завершилась, но я прикажу своим людям подать тебе…

— Не надо! — Катон замахал рукой. — Я уже ужинал.

— Вот как? Хорошо.

Поллон щелкнул пальцами и жестом велел рабу убираться. Тот склонил голову, попятился на два шага, повернулся и поспешно удалился.

— Что у тебя за праздник? — поинтересовался Катон.

— Праздник? — Поллон невесело хмыкнул. — Помилуй, центурион, если мы и можем что-то отмечать, так это тот факт, что ты отбываешь из города со всеми силами, оставляя нас на милость пиратов. Праздником это не назовешь, но я решил устроить последнее пиршество, перед тем как вместе с семьей покину Равенну и отправлюсь в свое имение. Оно находится далеко от берега. Хвала богам, очень далеко.

— Тебе не кажется, что это похоже на паникерство? — тихо спросил Катон.

— А тебе кажется? — Поллон рассмеялся. — А ты знаешь, сколько людей собирается покинуть город? Я не удивлюсь, если завтра к этому времени в здешней части города останется не больше трети домовладельцев. И как их можно винить? Ни одного бойца не осталось на базе, чтобы оградить их от пиратов, когда те нагрянут!

— Если те нагрянут.

— Когда нагрянут, — упрямо повторил Поллон. — С чего бы им отказаться от такой возможности.

— Но вы не совсем беззащитны. Я оставляю на базе центурию корабельной пехоты.