Пророчество тьмы

Он налетел на наемника, скинув его с Юриэль, и, повалив его на пол, замахнулся для удара. Но Куан, нащупав нож, полоснул им по воздуху. Ниджай успел увернуться и встать на ноги.

– Ты уже порядком надоел мне, Соно. Все никак не дашь наиграться с твоей маленькой подружкой.

Услышав это, ниджай взревел и кинулся на Куана, повалив того на кровать, которая под их весом затрещала и надломилась. Соно сел сверху на наемника и, схватив подушку, начал душить его. Юри, давясь тряпкой, пыталась кричать: она хотела остановить их, понимая, что один из них сейчас точно умрет. Куан, задыхаясь, слепо размахивал ножом, и, воспользовавшись моментом, Соно выбил оружие из его рук. Наемник скинул с себя подушку и, ударив ниджая по скуле, схватил его за кофту и отбросил в стену. Но Соно будто не было больно. Напротив, каждый удар придавал ему сил. Обезумевший Куан смеялся и, думая, будто он уже победил, медленно подходил к ниджаю.

– Соно! – высвободившись, благодаря сломанной кровати, Юри вытащила тряпку изо рта.

Сиаф швырнула по полу нож, и Соно, схватив его, кинулся на Куана. Тот, будто дикий зверь, напал на свою добычу, вцепившись зубами ему в плечо. Соно согнулся от боли, и наемник, навалившись на него, вжал его в стену. Юри налетела на Куана сзади, но он, извернувшись, схватил ее за волосы и с силой кинул на сундук. Она взвизгнула от боли и обмякла.

– Убью!

Ниджай замахнулся и наконец-то попал. Нож вошел Куану в живот.

– Соно! Юри! – в комнату забежали Эвон с Атернаем.

Ниджай глубже всадил нож и, обхватив за шею Куана, сжал ее.

– Сдохни, ублюдок! – Соно почувствовал на руке кровь. Она хлестала из живота Куана, который заваливался, теряя силы.

– Мышонок!

Эвон подхватил Юри на руки и аккуратно похлопал ее по щекам, пытаясь привести в чувства, но она не реагировала.

Ярость в сердце Соно сменилась страхом. Он обещал быть рядом, обещал защищать, но вновь оставил ее одну. И эту вину ему, похоже, уже не искупить.

– Юри! – Соно шагнул к ней.

Но боль пронзила правый бок. Последним, что запомнил ниджай, был смех Куана и нож, кажется, добравшийся до его внутренностей.

Глава 31. Юстин

Юстин шел по темным коридорам замкового подземелья. Гнев, единственный оставшийся сэтх, скользил по стенам рядом с ним. Теперь Похоть владела сердцем Юстина, а Тщеславие – душой. И он не был против, лишь жадно упивался новыми, незнакомыми ему чувствами. Голоса внутри становились громче, жалость и страх покинули тело, а любовь перестала медленно убивать. Теперь Юстин становился ближе к своей цели и ближе к олхи, жаждущему мести.

– Левиранс! – Юстин ворвался в комнату сиафа. – Иди сюда, старый болван.

– Господин?

Старик медленно встал с кровати и, кряхтя от боли, поклонился.

– Где мой камень? – Король бесцеремонно начал выдвигать ящики шкафов, разбрасывая свитки и разбивая о пол колбы. – Куда ты спрятал его?

– О чем вы, господин? – Левиранс с трудом стоял на ногах.

– Не делай вид, что не понимаешь! – Юстин выбрасывал одежду из шкафа и сгребал все с полок, устраивая бардак. – Я говорю про аметист, старик. Ты забрал его, когда Адер принял меня в семью.

– А-а-а… Вы наконец решили забрать его, господин. – Сиаф поник и, нахмурившись, сел. – Я отдам вам его.

– Живее, старик. – Король налетел на него.

– Но с условием, что я буду говорить с Юстином. А не с тьмой, что сидит в его теле.

Похоть и Тщеславие заерзали внутри, и короля затошнило. Они злились, не хотели уходить, не хотели замолкать.

– Мы единое целое, и нас больше не разделить, – три голоса слились в один и, будто хор, заговорили нараспев: – Отдай камень, Левиранс, иначе мы убьем тебя.

– Мой король, я знаю, что вы слышите меня. – Сиаф не был напуган тенями, пробудившимися в Юстине. – Я знаю, что еще не поздно вас спасти, и я расскажу вам, как это сделать, но для этого поговорите со мной.

«Только посмей, щенок!» – Гнев подлетел к Юстину со спины.

Он окутывал своей дымкой, касался черными щупальцами и призывал сэтхов.

«Остановите этого щенка!» – командовал Гнев.

«Он сопротивляется! – голоса сидевших внутри теней медленно угасали. – Дай нам убить этого старика! Дай забрать его ду…»

– Говори, Левиранс, – Юстин заглушил голоса Похоти и Тщеславия.

– Я делаю это только ради вас. Я верю, что вы сможете излечить вашу душу, мой господин.

Сиаф держался за сердце. Ему было плохо – Юстин знал, что он медленно умирает. Старика убьют либо болезнь, либо голодные сэтхи.

– Мы, сиафы, знали, что святые вернутся. Ждали этого дня и надеялись застать их возрождение. Но мы и представить не могли, что все так обернется.

Сиаф распахнул халат, и тени, увидевшие камень на его груди, больно сжали горло Юстина.

– Мы не знали, что Сэтил выберет тебя, и хотели предотвратить такой исход.

– Какой? – Король чувствовал, как набухают вены на лбу и висках.