Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ)

— Простите мне эти кощунственные слова, — продолжал Хайнэ, опустив взгляд. — Но я посмею сказать, что мы похожи с вами в этом. Я всю жизнь жаждал физической близости… с кем угодно. Вы — с одним-единственным человеком, который был вам неподвластен. Но, в конечном итоге, это неутолённое страстное желание… это не то, чем оно кажется. Его невозможно насытить тем, к чему мы с вами стремимся. Это всего лишь отражение другого, более глубокого желания истинной близости, не имеющей отношения к страсти, исполнить которое гораздо сложнее и проще одновременно. Но я берусь утверждать, что это, настоящее желание выполнимо, и для меня, и для вас, хоть бы вы даже не верили в это совершенно…

— Иди прочь, — сказала Таик глухо. — Иди прочь, калека. Пока я не успела передумать. Иди и убирайся из этого города, и этой страны, чтобы я больше никогда не услышала твоего имени, иначе ты умрёшь. Убирайся, у тебя есть время до рассвета, чтобы покинуть пределы Аста Энур.

Хайнэ поглядел на начинавшее светлеть небо.

Волнение отпустило его, и он чувствовал слабую физическую боль, которая всегда появлялась у него после приступов бессильной страсти, но также облегчение от сознания, что он сделал всё так, как должен был.

Развернувшись, он заковылял по дороге к воротам, мысленно прикидывая, сколько времени у него в запасе.

— Но однажды ты придёшь ко мне!.. — вдруг окликнула его Таик.

Хайнэ остановился, но не обернулся.

— Раз уж ты посмел надеть его одежду и его личину, то не смей снимать её никогда, — проговорила она с яростью. — Я желаю, чтобы ты стал им. Это приказ твоей Госпожи и Императрицы, тебе ясно? И когда ты выполнишь его, ты вернёшься ко мне. Чтобы проводить меня туда, откуда нет возврата. Ты дашь мне руку и поведёшь меня, калека. Ты…

Голос её дрогнул и осёкся.

— Обещаю, — тихо сказал Хайнэ.

И, не оглядываясь, пошёл вперёд.

Даран ждала его у ворот, и на мгновение ему показалось, будто во взгляде её мелькнуло нечто, напоминавшее удовлетворение матери, гордой своим ребёнком.

Впрочем, скорее всего, он увидел лишь то, что жаждал увидеть в глубине души.

— Госпожа приказала мне убираться из страны, — сообщил он. — Но я не знаю, куда мне ехать.

— Я предвидела этот исход, — сухо ответила она. — Поэтому пригласила кое-кого.

Она махнула рукой в сторону, и от стены отделилась тёмная тень, оказавшаяся Сорэ Саньей в небрежно и явно наспех накинутой одежде.

— Прежде всего поздравь меня, дорогой брат, — сказал он, улыбаясь с видом человека, который увидел лучшего друга. — У меня родилась дочка. Я уверен, что ты не знал.

Тон его и фамильярное обращение на «ты» настолько резко контрастировали с прежним отношением, что Хайнэ показалось, будто он видит перед собой другого человека, но он ничем не выдал своего удивления.

— Поздравляю, — сказал он ровно.

Сорэ протянул ему свиток, скреплённый печатью.

— Возьми это, брат.

— Что это?

— Приглашение для господина Хайнэ Саньи посетить Канси Энур, подписанное лично рукой моей матушки, — объяснил Сорэ. — И заодно разрешение пересечь кансийскую границу. Действует, правда, только в одну сторону. То есть, въехать ты сможешь, а выехать — нет, но не думаю, что тебе захочется.

И он гостеприимно улыбнулся, как бы показывая: вот, ты видишь, каким радушным я могу быть на самом деле? И так же наша страна, Канси, не провинция, а страна, тебе там понравится, я обещаю.

Вот что увидел Хайнэ во взгляде Сорэ Саньи, своего давнего недоброжелателя, неожиданно обернувшегося добрым другом, более того, спасителем.

— И когда же, позволь спросить, твоя матушка успела прислать это приглашение? — чуть насмешливо поинтересовался Хайнэ, ничуть не доверяя этому неожиданному преображению.

— Ещё год назад, — пожал плечами Сорэ. — Я приехал сюда с ним.

— И отдаёшь его мне только сейчас?

— Ну да. Я взял на себя смелость подождать, наблюдая за тобой, чтобы иметь возможность вынести окончательный вердикт относительно твоей личности. Матушка не рассердилась на меня за это своеволие, она во всём на меня полагается, — доверительно сообщил Сорэ.

— И каков же этот вердикт, если можно поинтересоваться? — приподнял брови Хайнэ.

— Ты — Санья, — объявил Сорэ, ослепительно улыбаясь, и шагнул ближе.

Хайнэ постарался незаметно отодвинуться.

— Вот уж не знаю, воспринимать ли как комплимент, — прохладно сказал он.