«Пророк» оставляет следы

— Молчать! — прикрикнул офицер. — Мы не обязаны никого ставить в известность. Согласно вашим документам, вы не являетесь дипломатическим сотрудником и на вас не распространяется право неприкосновенности. Вы — убийца. Вольный или невольный, это решит суд. Встаньте и следуйте за мной.

Андрей повиновался. Полицейский бесцеремонно схватил его за правую руку и ловко защелкнул на кисти металлический браслет наручников. Они вышли в небольшой двор-колодец, в котором стояло несколько полицейских машин. Офицер сел к водителю, а Божкова втолкнули в салон. Едва за ним захлопнулась дверца, машина, подавая резкие воющие сигналы, помчалась по городу.

Ехали недолго. «Пять-семь минут, — определил Андрей, начавший понемногу приходить в себя. — Наверное, меня везут в МИД или прямо в посольство», — предположил он. И очень удивился, когда, выйдя из автомобиля, увидел, что находится в каком-то парке, в глубине которого стояло каменное одноэтажное строение.

— Идите за мной! — потребовал офицер, забирая у полицейского конец цепочки. Они прошли в дом, миновали коротенький коридор и оказались в большой, скупо освещенной комнате. Офицер толкнул другую дверь, за ней был новый коридор, в конце которого начинались ступени лестницы, идущей вниз. Остановились перед широкой массивной дверью. Офицер с усилием потянул на себя большую никелированную ручку. Что-то щелкнуло, и тяжелая дверь распахнулась.

— Входите!

На Андрея пахнуло холодом. Он сделал шаг и в недоумении остановился. Куда его привели? Может быть, это тюрьма?

Неяркий светильник скупо освещал боксы, лицевая часть которых была забрана широкими решетками.

— Смелее, Божков, смелее, вон туда, — подтолкнул его в спину офицер. — Полюбуйтесь…

Он открыл решетчатую дверь, щелкнул выключателем, и в ярком свете мощной электролампы Андрей увидел безжизненное тело человека, с которым он недавно так неосмотрительно вступил в драку. Офицер подошел к трупу, поднял руку мертвеца. Затем опустил ее, и она с глухим стуком упала на кафельный стол.

— Убедились? Мертв, как может быть мертв мертвец. Картина не из приятных, но увы… Теперь идемте! Вы кандидат в висельники…

Андрей едва передвигал ноги. Мозг сверлила одна мысль: убил человека! Он убил!..

4

…Потом все было похоже на кошмарный сон: хочешь проснуться и не можешь, а кошмар продолжается. Его внутренне трясло, как в лихорадке. Чувство безысходности, страха, думы о будущем, еще недавно таком ясном и чистом.

Его допрашивали. Как преступника, как убийцу. Назывались виды кары, которая по закону должна последовать за убийство, — как минимум каторга. Ему читали свидетельские показания и представляли свидетелей. Он не мог никого из них узнать. Конечно, что он успел видеть? Все произошло так неожиданно и стремительно. Он вступился за девушку.

— Возможно, — мрачно говорил офицер полиции. — Но никто не видел девушки. Никто. А как вы избивали покойного Шабри, видели! И как каким-то зверским приемом погубили его. Вы не можете этого отрицать.

Он не мог отрицать, так как действительно швырнул через себя этого человека. И он видел его мертвым и не отрицал, что это именно тот человек.

Следствие велось столь же стремительно, как стремительно происходили события там, на улице. Вскоре он подписал протокол, где перечислялось все, что ему инкриминировалось. Спросил:

— Вы сообщили в посольство?

— Пока нет. Но это не спасет вас. Мы подумаем все же о вашей судьбе. И поверьте моему слову, где-то в душе я даже сочувствую вам, — уверял офицер. — Но факты и очевидцы свидетельствуют против вас.

Затем Андрей около часа провел в одиночной камере, куда вскоре вместе с офицером вошел еще какой-то человек в штатском. Офицер сказал, что этот господин представляет тех, кто способен как-то повлиять на исход дела и даже предотвратить дальнейшие неприятности. И ушел. А человек остался.

— Если вы решитесь на один шаг, пожалуй, единственный. Другого выбора у вас нет… Если вы согласитесь оказать нам некоторые услуги, вернувшись к себе домой… Это будут совсем незначительные услуги…

Этот человек в штатском был очень настойчив, а его железная логика неумолима. И все же Андрей вновь отказался от его предложения. Тогда ему снова объяснили безвыходность его положения. Напоминали о доме, жене, ребенке, о крахе карьеры. В ином же случае, если он будет мудрее и примет предоставленный ему единственный выход, то…

И он сдался. Он не помнил, когда произошел в нем надлом. Быть может, тогда, когда в камеру зашел офицер и сказал, что для поддержания сил нужно поесть и выпить. Хотя бы рюмку виски. Он выпил три.

— Вас долго не потревожат, — вернулся к прерванному разговору тот человек. — В конечном счете вы можете дать подписку и, вернувшись к себе в страну и обдумав свое положение, донести на самого себя в советские органы государственной безопасности. Но это, конечно, крайности…

Перед ним снова веером выложили фотографии, целую колоду фотографий. На них был зафиксирован бросок Андрея. Потом Андрей и распростертый на земле человек. Потом он, Андрей, у трупа…