Пророки и цари

Хотя произнесенный приговор был изложен ясно, его страшный смысл едва ли был понятен народу. Чтобы подчеркнуть значение Своих слов. Бог желал сделать их как можно нагляднее. Он повелел Иеремии сравнить участь народа с чашей, наполненной вином Божественного гнева. Первыми из этой чаши бедствий должны были пить «Иерусалим и города Иудейские» и цари. Она была предназначена и для «фараона, царя Египетского, и слуг его, и князей его», и всего народа его, и многих других народов земли до тех пор, пока не исполнится намерение Божье (см. Иер. 25).

Чтобы глубже раскрыть суть предстоящих в скором времени судов, пророку было приказано: «Возьми с собою старейшин из народа, и из старейшин священнических, и выйди в долину сыновей Енномовых». Там, указав на отступничество Иудеи, он должен был разбить на куски «глиняный кувшин» и объявить от имени Иеговы, слугой Которого он был: «Так сокрушу Я народ сей и город сей, как сокрушен горшечников сосуд, который уже не может быть восстановлен».

Пророк сделал так, как ему было велено. Затем, возвратившись в город, он встал во дворе храма и объявил всему народу: «Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вот, Я наведу на город сей и на все города его все то бедствие, которое изрек на него, потому что они — жестоковыйны и не слушают слов Моих» (см. Иер. 19).

Слова пророка, вместо того чтобы побудить народ к исповеданию и раскаянию, вызвали у начальников сильный гнев, и в результате Иеремия был лишен свободы. Находясь в неволе, заключенный в колодки, пророк тем не менее продолжал проповедовать небесные вести тем, кто находился около него. Гонение не могло принудить его замолчать. Слово истины, говорил он, «было в сердце моем, как бы горящий огонь, заключенный в костях моих, и я истомился, удерживая его, и — не мог» (Иер. 20:9).

Как раз в то время Господь и повелел Иеремии записать послание, которое Он желал передать тем, чьего спасения так жаждало Его сердце. «Возьми себе книжный свиток, — повелел Господь Своему слуге, — и напиши в нем все слова, которые Я говорил тебе об Израиле и об Иуде и о всех народах с того дня, как Я начал говорить тебе, от дней Иосии — до сего дня. Может быть, дом Иудин услышит о всех бедствиях, какие Я помышляю сделать им, чтоб они обратились каждый от злого пути своего, чтоб Я простил неправду их и грех их» (Иер. 36:2,3).

Повинуясь этому повелению, Иеремия обратился за помощью к своему верному другу — писцу Варуху — и продиктовал ему «все слова Господа, которые Он говорил ему» (стих 4). Они были тщательно записаны на пергаментном свитке и представляли собой грозное обличение в грехе, предупреждение, к чему приведет непрекращающееся отступничество, и настойчивый призыв оставить всякое зло.

Когда свиток был готов, Иеремия, который по-прежнему находился в заточении, послал Варуха прочесть написанное множеству людей, собравшихся в храме по случаю национального дня поста «в пятый год Иоакима, сына Иосии, царя Иудейского, в девятом месяце». «Может быть, — говорил пророк, — они вознесут смиренное моление пред лице Господа и обратятся каждый от злого пути своего; ибо велик гнев и негодование, которое объявил Господь на народ сей» (стихи 9, 7).

Варух сделал так, как говорил ему пророк, и свиток был прочитан перед всем иудейским народом. После этого писца призвали читать и перед князьями. Они выслушали его с большим вниманием и пообещали сообщить обо всем царю, однако посоветовали Варуху укрыться где-нибудь, ибо опасались, что царь откажется принять свидетельство и будет искать тех, кто написал и доставил эту весть, чтобы предать их смерти.

Когда князья передали Иоакиму, что читал Варух, царь повелел немедленно доставить свиток в его покои и прочесть ему. Один из царских приближенных, Иегудий, принес свиток и начал читать слова обличения и предостережения. Была зима, и царь вместе со своими государственными советниками, князьями Иудеи, сидел у открытого огня. После того, как была прочитана незначительная часть свитка, царь, весьма далекий от того, чтобы трепетать перед нависшей над ним и его народом опасностью, схватил свиток и в порыве ярости «отрезывал» столбцы свитка «писцовым ножичком и бросал на огонь в жаровне, доколе не уничтожен был весь свиток на огне, который был в жаровне» (стих 23).

Ни царь, ни князья не устрашились и не «разодрали одежд своих». Некоторые князья, однако, «упрашивали царя не сожигать свитка, но он не послушал их». Все написанное было уничтожено, и, негодуя на Иеремию и Варуха, он послал за ними, чтобы схватить их, «но Господь сокрыл их» (стихи 24-26).