Проруха

— Если дама не возражает, я бы попросил забросить сразу и седьмую сотню. Чего зря время терять, — отчаянно выдавил Леха. Характер!

— А мне по барабану, — злобно глянув на соперника из–под низкой челки, без особого энтузиазма откликнулась Станислава. — Только я бы хотела попросить уважаемых судей разрешить мне съесть один солененький огурчик.

— Если только маленький, — посовещавшись, разрешили судьи.

Леха и его тренер Курбан Курбанович переглянулись: в чем тут подвох? Чтобы разобраться, взяли минуту отдыха. Станислава тем временем с самым невозмутимым и крайне таинственным видом съела хрустящий огурец.

«Зачем? — занервничал Курбан. — Ну, в самом–то деле?.. А не потребовать ли, чтобы ей немедленно сделали допинг–контроль? Ведь тут явно что–то нечисто». Однако от этой затеи Леха категорически отказался: не по–мужски как–то. «Да она, наверно, просто на понт взять хочет!» — внезапно озарило опытного гастрономического спортсмена.

— Господа судьи, мне бы грибочка. Груздочка солененького нельзя, а?

— Что б тебе пусто стало! — в сердцах выругалась Станислава, чем себя и выдала.

В конце концов победил–таки Леха — нокдауном. Станислава не сдавалась до последнего, но на тысяча сотой пельменине ее снял с поединка врач. Леха потом неделю с очка не слезал и в пельменных марафонах участвовать зарекся. В целом же его дивиденды от всей этой истории таковы: Лебедь подарил Лехе медвежью шкуру, а Станислава произвела его в свои рыцари. И вот теперь, после нескольких лет горькой бой–герл–френд жизни, они решили пожениться. Может, опять из чистого упрямства, и для Станиславы брак нечто вроде того огурца, а для Лехи — грибочка? Кто их разберет…

Детектив выбил трубку и снял с плитки кастрюльку с кипящей водой: что–то расхотелось варить пельмени, хотя и жрать больше нечего: холодильник за ненадобностью можно было отключить. Спуститься, что ли, в ресторан «Бизнес–клуба»?.. Ай, дорого, ну его. Да и противно там. Эти чавкающие нувориши…

Раздался звонок в дверь. В офис просунулась некая надменная гусыня с дивной прической в виде какого–то гнезда и закутанная в широкую полосу пестрой ткани. «Сари? Индуска, что ли?.. Да нет, судя по сложности выражения на физио, вроде наша».

— Это и есть детективное агентство «Аз воздам»? — поджав губы, брезгливо спросила она, словно ожидала увидеть здесь нечто особенное.

— Вы не ошиблись, — учтиво ответил детектив, почувствовав перспективу работы. — С кем имею честь?

— Меня зовут Ольга Масака, — очень важно представилась гусыня. — Я гражданка Республики Чад. — Словно ожидая проявления бурного интереса, восторга, откровенной зависти, вместо краткого комментария она сделала эффектную паузу.

— Мы работаем и с иностранцами, — с достоинством ответил Прищепкин. Не сумев расшифровать желание дамы, он попытался ввернуть комплимент: — Скажите, как вам удалось так прекрасно освоить русский язык?

— Вообще–то я минчанка. Просто вышла замуж за чадца… Ведь наши мужчины, если откровенно, такое фуфло, — вырвалась у Ольги фраза, которая, вероятно, стала для ее психики некой палочкой–выручалочкой. Ведь не может человек нормально жить, если его постоянно мучит осознание грубейшей жизненной ошибки.

«Ну конечно, — мысленно съехидничал детектив, — ведь чадские мужчины выгодно отличаются от белорусских высокой культурой и рыцарским отношением к женщинам».

Ольга Масака в качестве необходимой прелюдии начала рассказывать детективу историю своей жизни. Тот внимательно слушал и невольно строил собственную версию, наверно, более объективную.