Прорвемся, опера!

— Давай лучше о работе, — сказал я, — пока время есть. Ты же ещё в городе, значит, твое задание не выполнено еще. И меня всё на карандаше держите, чекисты.

Официантка в белой рубашке и коротенькой юбочке принесла нам пиво. Турок подмигнул ей, потом положил на стол перед нами аж два сотовых, а не один. Если уж понтоваться, то по-крупному.

— Ну, сказать всё не могу, — проговорил он с усмешкой и отхлебнул пива одним мощным глотком. — Но вот потом, когда ночью вернулся на квартиру, спать лёг, а проснулся, меня аж тряхануло. Приснилось, что они меня там грохнули, так, сука, паршиво стало, аж шевелиться не мог. Представил потом, как в морге лежу… б-р-р. И почему-то так ясно всё перед глазами стояло, будто пережил наяву. Ха! Прикинь?

— А могли и грохнуть, — подтвердил я.

Надо же, и ему странные сны снятся. Я вспомнил бабу Машу, но отвлекаться было некогда, и я продолжил:

— Но ты работаешь здесь дальше. А меня вот после того дела, с налётчиками на завод, отправляют на реабилитацию в область. Положено психическое здоровье поправлять, когда использовал ствол и труп образовался.

— Ну и что? — Турок задумался. — Хотя не вовремя, канеш, сейчас, тут одна тема наклёвывается, хотел её с тобой обсудить. Но если укатишь…

За барной стойкой сидели две девушки, которые постоянно на нас смотрели. Но намётанным я взглядом определил, что они, скорее, предложат, как в ещё не вышедшем фильме, «продажной любви», чем просто хотят познакомиться.

— У вас руки длинные, а возможностей много, — сказал я и ненадолго задумался. — Слушай, найди подходящего человечка, пусть кто-нибудь из ваших придёт в область с направлением, ляжет вместо меня, а я здесь поторчу. Или вообще как-то иначе провернуть? А я здесь смогу какие-то дела поделать, а все будут думать, что я уехал. Мне это на руку. Давай сделаем?

— И как ты это предлагаешь? — удивился он. — Там же в регистратуре ксиву смотрят.

— Ксиву не дам. Пусть скажет, что на замене, а старая попорчена. Найди похожего на меня парнягу, чтобы возрастом примерно такой, там никто разбираться сильно и присматриваться не будет. А вместо ксивы я справку из кадров возьму, что работаю в ГОВД. В справке-то нет фотки.

— Хм, — Турок почесал затылок. — Слушай, обсудим. А что, дело у тебя серьёзное?

— Очень. ОПГ, опасное, нагло работают, со связями в органах, пусть для ваших масштабов это всё мелкое. Но пару вопросиков тебе задам, если по вашей части что-то проходило и ты мне подскажешь, буду благодарен. Надо понять, не братва ли одного типа хлопнула, и как с этим типом связан бывший важняк из городской прокуратуры, который сейчас на пенсии, с недавнего времени.

— Слушай, ну, раз ты меня тогда выручил, то поспрашиваю, но тихонько, — заверил он и снова отхлебнул из кружки. — А то у нас не любят, когда мы другими вопросами занимаемся, вне обычной деятельности.

— А громко и не надо, пусть только между нами будет. Надо, чтобы всё вообще мимоходом, чтобы никто ничего не догнал. Тогда слушай. Короче, убитый — некий Рустемов, погонял у него много, чаще представлялся как Рустем или Ганс. Сиделец, его в пятницу вечером хлопнули. А важняк — Рудаков, он уже на пенсии, но был у Ганса в тот вечер, перед самым убийством, а может, и во время него. Если подробности нужны, подскажу. Да мы и сами всё смотрим. Вот только у меня ещё пушку забрали, и не отдадут, пока не вернусь с этой эту чертовой реабилитации.

— Ну, пушку я тебе дать не могу, меня за это по голове не погладят, — Турок хмыкнул. — А вот с этим… просто, Пашка, смотри, — он звучно хрустнул орешком. — Вот ты позвонил, и я вот подумал, может, всё-таки надо тебя привлекать? И раз такое дело, то… мы тебе поможем, а ты нам? И тебе же это на руку будет, ведь к тебе это дело прямым образом относится.

И смотрит на меня, будто его с такой силой осенило, что аж на стуле не усидеть.

— Турок, — укоризненно произнёс я. — Ну не надо делать вид, что ты только сейчас догадался меня позвать на помощь. Давно ты это задумал, всё повода подходящего ждёшь, и я тут сам вдруг звоню. Знаешь же, что менты не любят, когда их ФСБ вербует, вот и телишься. Говори напрямую.

— И опять ты меня уел, ха, — он усмехнулся как-то невесело. — Да, инфа поступила сегодня днём, мы её ещё проверяем, но в работу брать будем точно. И да, хотели звать тебя, и про реабилитацию в курсе, уже есть мысли, как всё провернуть. Только думали, как тебе это всё предложить…

— И что за дело? Сказать не можешь, да?

— А вот это могу, — он отставил пиво и очень внимательно посмотрел прямо в глаза. — Нам поступила оперативная информация, что в городе готовится покушение на подполковника Васильева, твоего отца. И вот над этим нам всем сейчас надо работать очень плотно.

Глава 25

С ФСБ я сталкивался не так часто за свою первую жизнь, отец успел поработать с ними намного плотнее. У них свое поле деятельности и своя внутренняя кухня. Первая совместная работа у меня с ними была с конца 90-х, когда вовсю начали объявлять операции «Вихрь», ну и потом, когда стали добавлять к вихрям слово «-антитеррор». Так что кое-что о их методах работы я знал.