Прорвёмся!

Как и любая дичь, и в отличие от стероидных кур, голуби варились долго. За это время я всё-таки навёл приемлемый порядок в ванной, скинул в окно ещё один пакет с перьями. Потом кинул в желтоватый бульон несколько кортофелин и вялую морковку, найденные под раковиной. Бульон был прозрачный, жирнющий, а от аромата текли слюнки и завывал живот.

***

Дрых я до обеда. Если учесть, что почти до утра занимался птицей и шурпой, то в принципе, спал не так уж много. Борян проснулся раньше, я услышал, как он сперва шарился по квартире, потом жрал на кухне. Скотина, куда девались его брезгливость и моральные принципы? Вот он, образчик двойных стандартов, Человек-желудок. Но я был сыт и хотел спать, поэтому повернулся на другой бок и снова уснул.

Проснулся, снова долго разговаривал с деревенскими. Потом Кирилл сжато ввел нас в курс дел за последние сутки.

Первое. Вояки и гвардейцы частично забили болт на охрану правопорядка и начали эвакуацию своих семей. Вывозят из города под охраной бронетехники. Началось дезертирство. Стреляют везде.

Второе. Сеть начала сыпаться, с Дальним Востоком связи почти нет, а видосы оттуда больше похожи на декорации из фильмов ужасов. Бегущих через границу китайцев косят пулеметами, причем с обеих сторон. Гарнизоны и воинские городки изолировались начисто. По дорогам рыскают подразделения различных ЧВК и теробороны.

Третье. В нашем славном городе начали умирать люди. Внезапно, за считанные часы. Это вселило в людей дикий ужас, хотя и не приобрело пока массовости. Резюмируя, Кирилл сказал, что счёт пошел на дни, максимум неделю. Все и так сидят на измене, и любой реальный а то и мнимый ужас вызовет усиление паники, к бабке не ходи.

И четвертое, изюминкой на этот торт: военные начали взрывать мосты. У нас вроде пока нет, а несколько городов в центральной России уже сообщают о таком. Изоляция должна быть тотальной. Точка.

Мы же в свою очередь объяснили ситуацию, и сказали скоро не ждать. При таких то раскладах добираться мы будем долго.

Потом снова думали, что делать. И снова ничего не решили. Дома было тепло и вроде безопасно, на улице стреляли, орали и бежали, телевизора не нужно, окна хватает. В большой луже через дорогу уже вмерзали в лед два трупа. Изредка проезжали по несколько «Тигров» и БТР, но на них никто не обращал внимание. Как, впрочем, и они. Иногда военные сопровождали машины аварийных служб. Неужели ещё кто-то работает? Памятник из золота этим людям, прижизненный и в полный рост! Хотя… С военными нынче не забалуешь, и сильно не разбежишься. Если так, то Бог им судья. Как говорил мой армейский командир, “мягким членом детей не делают”. Может и правда, так и надо. А как, скажите на милость, удержать всё это стадо от развала? Кого помоложе возьми — так сплошь уникальные индивидуальности с богатым внутренним миром. Моего возраста — так циники, никому и ни во что не верящие, а люди типа моего отца хоть и верят правительству и готовы работать из чувства долга, но скорее из традиционного еще советского воспитания. Но у них уже нет сил. Да уж, старики, про которых и раньше то вспоминали только перед выборами, нынче становятся обузой, на которых надо тратить дефицитные ресурсы. Я прикидывал и так и этак, но в результате ситуация всегда уходила в отрицательную зону. Это стадо уже не собрать, хаос будет только нарастать, без вариантов.

За ночь я дважды отгонял мародеров от УАЗика. Один раз оказалось достаточно показать ствол и без грубостей объяснить, что тачка занята, второй раз чуть не получил заряд дроби. Поэтому мы с Борисом разломали мебель в детской комнате и оторвали столешницу на кухне. И скрутили все листы ЛДСП саморезами, соорудив мало-мальское укрытие. От картечи точно защитит, а вот от пули нет. Положение наше ухудшалось на глазах.

А потом отрубилась связь. И, соответственно, мы остались без интернета и телевидения. Антенны то у меня не было, только кабельное. Сидели, пялились в окна, хватались за голову.

***

— Братан, давай готовить съёбники. А то вдруг придется быстро делать ноги. Сидим тут, как два курортника на пляже, пузо чешем, — предложил я хандрящему Боряну. — И вообще, пора делом заняться.

И мы занялись. Перевернули всю квартиру и выгребли все мало-мальски полезные вещи. Даже сняли плотную полиэтиленовую пленку с ванны и тяжелую штору с окна. Я нашел старую портупею и одел вместо ремня. На нее удобнее вешать нож.

Потом одевали Боба. На улице уже было холодно, а он ещё был в вязаной пидарке, тонком свитере и куртке на рыбьем меху. Шапку я ему нашел, старую облезлую ушанку, зато теплую и по размеру. Подштаники. Нашел пуловер, маловат немного но пододеть под его свитер можно, безрукавку. Нашел старые носки сорок второго тире сорок шестого размера. Была ещё упаковка строительных х/б перчаток, поделили пополам. О! Живем! Несколько безразмерных сварочных крагов. Тоже в сидор. Перчатки сразу сделал двойными, одев одну на другую. Остальные сунул в самый низ мешка.