Прорвёмся!

— Чегой-то то вдруг? — удивился я. Мысли даже не было, хотя… хотя теперь эта самая мысль взяла да и появилась. Типа, жизнь удалась, хоть мордой в салат падай, а после баньки самое оно то будет.

— Ну а что? Скоро тебе опять за руль, вся нагрузка один хрен на тебе. Пока на тебе, — поправился он, выделив слово «пока». — Пока я тебя подменить не смогу. Так что отдохни, пока есть время.

Я взял с тарелки ещё теплый кусочек мяса и сунул в рот. Вкусно.

— Боб, это ты к чему?

— А что? Заслужил, герой, возьми с полки пирожок. Под хороший закусон сам бог велел. Да и один хрен на тот берег надо будет перебираться, и не факт, что весь скарб с собой утащить сможем. Так что давай, облегчай ношу.

— Ношу, говоришь, облегчить? Ну ты деятель. Хочешь на меня, бухого, трезвыми глазами посмотреть?

Боб рассмеялся и спросил:

— А ты что, напиваться собрался? Я тебе говорю дёрнуть чуток, для здоровья и нервов, а не набухаться в сопли. Чуешь разницу?

— Чую. Но чуток неинтересно. Вот сейчас выпью пузырь, станцую голый на столе, наблюю по углам, дам тебе в морду и усну счастливым и с офигенно здоровыми нервами, — мечтательно заулыбался я.

— При таком раскладе я усыплю тебя раньше, — хмыкнул друг. — В аккурат между «выпью пузырь» и когда ты «голый на столе».

— Ну и ладно, — сдался я. — Ты ж осознаешь, что ещё и в караул тоже тебе? Ну или по крайней мере спать в пол глаза?

— Ага. Легко. Особенно если учесть, что у пьяницы сон крепок, но не долог. Так что ты все равно проснешься или ночью или… или ночью, я ж тебя знаю, — хитро сказал Боб и взял кусочек мяса.

— Не обдрищишься? — я встал с кресла и поболтал ногами в сапогах: без портянок было непривычно.

— Не твоя забота. Топай за водярой.

Ну и ладно. Я сегодня большое дело сделал, могу взять с полки пирожок. Точнее, пузырь с машины.

Накинув куртку и включив фонарик я издевательски пропел «вставай, проклятьем заклейменный», почесал задницу и пошел к машине. Когда вышел из бытовки и прошел мимо туши, подвешенной на верёвке на деревянной перекладине, под ногами мелькнули какие-то небольшие тени. Крысы, что ли? Или хорьки какие-то? А и пофигу. До туши не доберутся. Мы ее нормально подвесили, а чтобы мясо не заветривалось — шкуру не снимали. Боб вообще брал ножовку и отпиливал от замёрзшей туши, сколько надо.

Вернувшись, немного поприкалывался с Боба. В темноте при неровном свете огня из топки буржуйки Боб выглядел натуральным разбойником из страшной сказки. Обросший, лохматый, с лопатообразной короткой бородой и плоской сарделькой изломанного носа, нависающего над губой — им только людей ночами пугать. Или лечить от запора. Он подкинул в буржуйку дров, толстые посеченные губы складывались трубочкой, когда он сипло дыша дул на разгорающиеся угли. Правда, этот разбойник теперь был с густыми и пушистыми локонами и такой же пушистой бородой. Отмытый домовёнок Кузя, ёпть.

А потом мы с Бобом впервые за несколько дней просто разговаривали. А то всё то некогда, то не к месту, то каждый чем-то занят. Потом разговаривали о семьях. Взгрустнулось, почти до слез. Решили даже, что послезавтра двинемся в путь. Бобу уже лучше, но денек ещё надо бы обождать, ещё одну такую же водную преграду, какая была недавно, он точно не одолеет. Я с водкой особо не спешил, качество бухла было, прямо скажем, не самое лучшее. Ну а чего вы хотели? Какая жизнь, такая и водка. А вот жирное мясо не давало сильно захмелеть, в общем, вечер был не плох. В голове слегка зашумело.

— Эх, баб бы сюда наших, — мечтательно протянул я, вытягиваясь на кресле.

— Угу. Баб, — Боб хмыкнул в бороду. — Были бы у нас бабы, мы б до сих пор сидели бы в гараже, и как раз их бы и жрали.

— Чёй-то вдруг?

— Ну сам посуди, — Боб заворочался, лег сперва на бок и потом снова улёгся на спину. Сунул руки под голову. — Сперва бы они начали мельтешить у гаража, и каждой бы понадобился свой гараж, без соседей и с удобствами, очагом и шкурой мамонта. И, — Боб поднял вверх палец, — не хуже, чем у соседа.

Я заржал, представив дележку гаражей, и плюхнул себе водки на два пальца.

— Потом бы бабы бегали б как куры, перед зэками, и отвлекали бы нас. И чем бы дело закончилось, совсем не очевидно. Через Козлово бы мы не поехали, а если бы поехали, то их визг было бы слышно за километры.

— Да ладно. Людка бы тебя ещё и стрелять бы учила.

— Ага, — хохотнул Боб. — Ты куда стреляешь, ну кто так стреляет, ты что, ещё никого не убил?! — очень похожими интонациями передразнил Боб.

Я тоже заржал.

— А на Козлово всю рыбу бы распугали, — согласился я. — Ну если бы вообще туда поехали, в натуре.

Подумал, посмеялся, представив эту картину, и добавил:

— Ладно, так и быть, без баб обойдёмся, — и понял, что ляпнул двусмысленную хрень после громового хохота Боба.

— Да пошел ты, — мое настроение было прекрасным, релакс совершенным, и я тоже захихикал.

Боб пожевал мяса и сказал:

— А вообще хорошо, что их с нами нет. Я там, у Козлово, когда ты в речку на машине нырял, реально чуть не обосрался. Нам вообще повезло, что с нашими все хорошо. А то как представлю всю эту эпопею, да ещё и со всей семьёй, что аж ну его нафиг.