Прорыв

«Своевременная поддержка», – подумал генерал и тут же запнулся – пуля вырвала кусок бетонного покрытия у его ног.

– Следующая в голову, – предупредил невидимый снайпер.

Новиков замер.

– Вы там что, охренели?! – выкрикнул он.

– Не дергайся. Владеть скоргиумом хотят многие. Но ты лично готов умереть за него?

* * *

Шершнев приготовился к худшему, когда Новикова остановил предупредительный выстрел.

В следующий момент в коммуникаторе раздался спокойный голос:

– Иван, ты должен меня вспомнить. На связи капитан Баграмов, спецназ ВКС. Пересекались с тобой в Африке.

– Ты – Аскет?

– Да. Среди сталкеров я – Аскет.

Новиков, который слышал начало их диалога, взревел:

– Зачистить! Всех!

Три боевых вертолета вырвались из мглы, но приказ генерала так и остался неисполненным – пилоты невольно ушли в вираж, когда прямо по курсу вдруг бесшумно появились две модернизированные техносом «Пустельги».

– Не время для новой катастрофы. – Аскет говорил совершенно спокойно. – Скоргиум нужно вернуть в Пустошь. У нас есть воля и средства для этого.

Новиков в порыве неконтролируемого гнева попытался рвануться вперед, но его остановил снайперский выстрел. Пуля пробила ногу, генерал заорал, упав на землю.

– Иван, решай быстро!

– Я согласен! – хрипло выкрикнул Шершнев.

Через пару секунд к основанию вихря спикировала модернизированная техносом «Пустельга». Диафрагменный люк в борту открылся.

– Денис! Ты первый!

Измайлов рванулся к исчадию техноса. Он уже не дрожал, на страх или сомнения не осталось сил.

Иван поднялся с земли, вскинув ИПК, не поворачиваясь спиной к цепи солдат, уже добравшихся до генерала Новикова, начал медленно отходить.

Измайлов протянул руки, помог ему вскарабкаться в люк, и прирученный «дракон» тут же взмыл в воздух.

Исполинский смерч исказился, потянулся вслед уходящей к Барьеру машине, выпустив десяток переливающихся изумрудным сиянием энергетических сгустков.

С господствующей высоты поднялся еще один «дракон».

Обе «Пустельги» прибавили скорость, двигаясь прямо в центр яркого пятна, где атмосферное течение пробило толщу Барьера.

Энергетические сгустки не отставали.

– Иван, они нас нагоняют.

– Что с вихрем?

– Он распадается. Мы в зоне пиковой гравитации.

– Я это чувствую. Лучше скажи, что делать, Баграмов?

– Через минуту откроется люк. Сбрось контейнер.

– Последствия? Ты хорошо подумал?

– Мы уже будем в границе отчужденного пространства. Ничего страшного не произойдет.

– Денис, помоги.

Измайлов оторвал липкую ленту. Иван перехватил тяжелый контейнер, а в следующий миг люк в броне исчадия техноса действительно распахнулся.

Шершнев увидел внизу заросли металлорастений и быстро настигающие машину сгустки зеленоватого сияния.

Он вытолкнул контейнер наружу.

Плазмоиды устремились за ним, настигли, полыхнула зеленоватая вспышка и…

Яркое пятно в толще Барьера вдруг начало гаснуть.

Люк захлопнулся.

* * *

В двух километрах от Барьера генерала Новикова грузили на носилки.

Внезапно клубящаяся пепельная мгла, закручивающаяся в вихрь, остановила движение, и на глазах бойцов произошло необычное явление: серые облака начали стремительно таять, обрушив на землю метель мельчайших металлических пылинок.

Через минуту над бывшим военным городком сто семнадцатого батальона как ни в чем не бывало сияло солнце.

Новиков приподнял голову, взглянул вокруг, хотел что-то сказать, но лишь безнадежно махнул рукой, откинувшись назад на носилки.

Эпилог

В металлических лесах нет торных дорог.

Здесь все меняется ежечасно. То набирает силу жестяной подлесок, то крупный механоид проломит просеку, то пульсация вздыбит ландшафт там, где вчера находилась поляна.

Одни энергополя угасают, другие набирают мощь, кочующие колонии диких скоргов создают ловушки, а крупные исчадия техноса их «разряжают».

Но есть в Пустоши особые, потаенные места, где изменения происходят крайне редко.

Например, разветвленная сеть тоннелей техноса, протянувшихся на сотни километров, ведущих к самым гиблым, загадочным участкам отчужденного пространства.

Сталкер, в старой, потертой, покрытой выщерблинами от пуль и осколков, но все еще прочной экипировке военного спецназа, пробирался одним из таких тоннелей.

Пол под ногами похрустывал, толстые подошвы ботинок давили мелких скоргов.

Тоннель постепенно приобрел положительный уклон, и вскоре впереди стало заметно размытое пятно тусклого дневного света.

Засека, созданная скоргами, обветшала от времени. Новая поросль металлокустарников захватила постепенно разрушающийся форпост, где когда-то несли неусыпную вахту механоиды.

Теперь модифицированные металлические деревья погибли, они ржавели под открытым небом, постепенно разрушаясь.

Среди окислов ветшающей засеки выделялись группы молодых, выращенных недавно автонов редких видов. Они росли упорядоченно, словно кто-то специально засеял расчищенную делянку н-капсулами.