Прорыв

Троих из еврейских десантников все-таки зацепили. Инженеров Владимира Слепака, Владимира Престина и Павла Абрамовича. Надо же на ком-то душу отвести! Отшвырнули, оставили в Москве, по словам Иосифа Гура, памятниками устрашения...

Однако в "железном занавесе" зазмеилась трещина... В середине марта взвихрились слабые весенние метели. Казалось, они-то и пьянили пошатывающихся от счастья людей. В разных концах Москвы шли шумные проводы. Гитара Сергуни не умолкала. Русские соседи ошалело смотрели на евреев, которые смеялись в глаза милиции, а каких-то мордастых, в шляпах, отгоняли, как собак. А затем танцевали на лестничных площадках, у подъездов. А к иным и русаки заглядывали с поллитром в кармане...

"Оазисы бесстрашия" ширились. Уезжающих (это стало обычаем) провожали сотни людей, знакомых и незнакомых. У некоторых не было денег на визы, на угощения. Что ж, России не привыкать к безденежью. Шапка по кругу!.. Никто не брюзжал, не завидовал. Людей объединяло чистое чувство ~ сорадости, с которым провожают на волю засидевшихся зеков.

Когда Юлий Даниэль вышел из лагеря, он спросил своего сына, как люди приходят к сионизму. Он не мог этого понять. -- Очень просто, -- ответил сын. -- Приходишь первый раз на проводы. Потом ты уже сионист.

Спустя несколько месяцев Леонид Брежнев отправлялся с визитом во Францию. Он уж слышать не мог, болезный, вопросов о евреях. С мыслей сбивают!.. Он взлетел с бетонной полосы Шереметьево, а следом стали подыматься, один за другим, самолеты с евреями, а затем -- и неевреями. Чудо свершилось!..

"Евреи, летайте самолетами Аэрофлота!" -- кричали, с легкой руки Наума, провожавшие в аэропорту. Кричали почти каждый раз.

Аэрофлот заработал на международных рейсах с немыслимой ранее нагрузкой...

Гуры провожали всех и всей семьей, но однажды в Шереметьевском аэропорту не появился Яша. Не вернулся он и домой. Стали звонить по московским больницам. Отыскали... Оказалось, когда Яша вошел в свой подъезд, его ждала группка людей лет двадцати шести, тридцати. У одного из них была в руках железная труба, наполовину обернутая газеткой. Именно так, в собственном подъезде, избили до полусмерти дочь Соломона Михоэлса, а позднее угробили, проломив висок, замечательного поэта-переводчика Константина Богатырева.

Яша попятился назад, но в это время был опрокинут ударом в лицо. Просчитав затылком каменные ступени и на мгновение потеряв сознание, стал приподыматься. Увидел сквозь заливающую глаза кровь, как замахивается железной трубой человек в котелке, напяленном на уши. Яша машинально спрятал руки за спину: удар такой трубой по рукам, и -- ты больше не хирург...

На счастье Яши, из дверей квартиры, расположенной на первом этаже, выкатилась старушка с кошелкой. Оглядевшись, она кинулась обратно в свою комнатку и закричала в открытое окно пронзительным диким голосом: -- Караул, убивают доктора! Убивец в шляпе! Убивают, люди добрые!

"Воспитательную бригаду" как ветром сдуло... Яшу доставили в Первую Градскую с легким сотрясением мозга и многочисленными кровоподтеками. Глаз опух и почти затек. У щиколотки обнаружили трещину в кости, и Яша до зимы ходил с костылем. Радиостанции мира передали об этом скупо. В Москве уже били юных демонстрантов, поэтов-диссидентов -- тема была не нова.

А спустя неделю и Сергуня получил весточку-повестку на официальном бланке, -- явиться к районному психиатору. На этот раз его спасли Володя Буковский и Наум: тема "психушек" Западу еще не приелась-

Свою чашу Сергуня испил в декабре 1971 года, когда он, наконец, подал в ОВИР документы, а те, как водится, потребовали "справочку" с места работы.

"Справочка" (об этом знали все) не была нужна никому. Ни ОВИРУ, ни Сергуне. Это была торопливо воздвигнутая партийной властью "пыточная мера", которую, как известно. не все выдерживали. Пожилые люди, случалось, падали замертво.

Ордена Трудового Красного Знамени институт готовился к "делу Сергея Гурова" задолго. Конференц-зал был набит битком. Поначалу партийный следователь из райкома сообщил, что, как установлено соответствующими органами, Сергей Гуров вовсе не Гуров, а Гур-Каган, свое истинное происхождение от народа скрыл. И то, что он был допущен к студентам, непростительное ротозейство дирекции вуза и всех, кто его покрывал. Затем устрашенный зал часа три кричал, что "пресловутый доцент" Гур-Каган не случайно "пролез в ряды", что он агент мирового сионизма, жулик, изменник Родины-матери, "яблоко от яблони далеко не падает", место Гуру-Кагану в тюрьме или Биробиджане и что справки изменнику никакой не выдавать, а передать дело городскому прокурору.

Институтский слесарь, приглашенный как "истинно-русский человек" и "голос самого народа" в первый ряд, харкнул "изменнику Родины" в лицо. Поскольку истинно-русский человек был в сильном подпитии, его тут же увели, но "проработка" после его выдворения не ослабла. Напротив, набрала силу, особенно когда в синих глазах Сергуни мелькнул испуг...

ЧАСТЬ II ТРЕТИЙ ИСХОД ИЗ ТРЕТЬЕГО РИМА

1. ПРОЩАЙ, ГУЛЯ! ПРОЩАЙТЕ ДРУЗЬЯ!