Прорыв

– У меня четыре сына, – рассказывал дорогой Марко, – и уже есть один внук. Ты его видел. Коня я отдам старшему сыну, а винтовку оставлю себе. Если ты дашь мне еще немного денег, я куплю в Титовце подарки жене и невестке.

– Рассчитаемся в городе, – пообещал Кривцов. – Мое слово твердо.

– Мое тоже, – ласково поглаживая гнедого, заверил Марко. – Поутру поедем…

Дом действительно оказался полон многочисленной родни Марко, и Владимир был несказанно благодарен хозяину, оградившему их от излишнего любопытства и досужих расспросов. Вымывшись и поужинав, легли спать в отведенной для них комнате, а на рассвете Марко поднял их, угостил свежим молоком и предложил отправляться в путь.

Завалившись на устилавшее дно телеги сено, Кривцов блаженно закрыл глаза, проваливаясь в сон, – ночью он только немного подремал, оберегая покой Марты и опасаясь неприятных неожиданностей. Хотя Марко уверил его, что бояться нечего, но кто знает, какие люди живут в этом горном гнезде?

Телега подпрыгивала на камнях, плыли над головой облака, возница затянул заунывную песню, и Кривцов почувствовал, как Марта заботливо укрыла его войлочной накидкой…

* * *

Титовец был заштатным провинциальным городишком, с грязными кривыми улочками, где мирно соседствовали тонкие минареты мечетей, оставшихся со времен недавнего турецкого владычества, и церкви. Заплатив Марко, пожелавшему им на прощание всего доброго, Кривцов повел Марту в магазин: надо было купить приличную одежду и привести себя в порядок, после трехдневного пути по горным дорогам в обществе весьма словоохотливого крестьянина, не перестававшего удивляться, что его спутникам удалось вырваться живыми из лап самого Орлича, наводившего ужас на поселения по правому берегу Тиссы.

Себе Владимир купил несколько рубашек, новые ботинки и костюм, в котором он выглядел, как провинциальный контрабандист или спекулянт с черного рынка, но более приличной одежды в местных магазинах просто не нашлось. С Мартой дело обстояло сложнее: она начала придирчиво выбирать наряды, примеряя их один за другим и отбрасывая на руки хозяина лавки готового платья, пытавшегося услужить капризной клиентке. Наконец удалось подобрать что-то более или менее отвечавшее ее вкусу, и Кривцов вздохнул с немалым облегчением, когда покинул изрядно надоевший ему магазин.

Потом пришлось приобрести всякие мелочи, необходимые в дороге, и только после этого они отправились обедать. Устроившись за столиком в маленьком уютном ресторанчике, Владимир с удовольствием закурил и сообщил Марте план дальнейших действий:

– Утром выедем в Борице. Оттуда всего несколько часов пути до Борло.

– А почему нам сразу не отправиться туда? Зачем ехать в Борице? Или у вас там дела?

– Дела? – усмехнулся фотограф. – Это маленький городишко, почти деревня, но он расположен на краю пограничной зоны, куда нельзя попасть без соответствующих документов. Пока вы занимались нарядами, я поговорил с хозяином магазина и выяснил, что проще всего получить пропуска в пограничную зону именно в Борице. А без пропусков не попасть в Борло.

– Думаете, нам дадут эти пропуска? Наверное, их выдает полиция или какой-нибудь чин из пограничной стражи? Вдруг он связан с контрразведкой?

– Все может быть, – пожал плечами Кривцов. – Но у нас нет иного выхода. Говорят, что полицейский вахмистр в Борице без зазрения совести берет взятки, пытаясь сколотить капитал, пока сюда не докатились военные действия. Болтают, будто бы у него даже есть определенная такса за услуги. Короче, надо ехать в Борло, а путь туда лежит через Борице и тамошнего вахмистра. Здесь нет ни железной дороги, ни судоходной реки, поэтому придется отправляться на почтовой карете.

– Вот как? – весело засмеялась Марта. – Они еще сохранились?

– Боюсь, что осталось только громкое название, а сама карета окажется похожей на повозку нашего Марко. Но выбирать не приходится…

Владимир был прав: почтовая карета действительно весьма напоминала деревенскую телегу с тентом для защиты пассажиров от палящего солнца и дождя. В нее впрягли пару разномастных старых лошадей, а на козлы уселся мрачный подросток с длинным кнутом.

Попутчиков набралось немного: одетая во все черное старуха с большими тяжелыми корзинами, симпатичная молоденькая мещаночка с грудным ребенком, старик серб и его дородная жена, похожая на цыганку. Все уселись на сколоченные из досок сиденья, покрытые пестрым рядном, подросток взмахнул кнутом, безжалостно стегнув по костлявым спинам безответных кляч, и повозка тронулась.

Вопреки ожиданиям Кривцова лошади бежали довольно ходко, а дорога, пролегавшая в живописной местности, содержалась в приличном состоянии. Тем не менее в Борице добрались уже в сумерках. Старик серб, разговорившийся в пути с Мартой, посоветовал остановиться не на постоялом дворе почтовой станции, а пойти в маленький частный пансион Магдалины Караджич.